Королевство теней

Пол никогда не был страстным любовником. Добрым, заботливым, когда они занимались любовью – да, но всегда немного озабоченным своими проблемами, не чувствующим, что она, может быть, устала или не в настроении для секса. По вечерам у нее часто бывало подавленное настроение. Он подолгу занимался своими бумагами или говорил по телефону с коллегами, а она томилась в ожидании. Но сегодня она подождет в надежде... на что? На то, что сможет соблазнить его? Что он забросит свои бумаги и сожмет ее в объятиях?

Секс сам по себе доставлял ей удовольствие, но она инстинктивно чувствовала, что за ним должно стоять что-то еще. Нечто большее. Пол был единственным мужчиной, с которым она когда-либо спала. Иногда у нее возникала мысль, спала ли она с ним вообще...

Клер долго лежала в ванне, слушая шум ветра за окном, потом встала и вытерлась полотенцем. Достав ароматическое масло, она втерла его в кожу, помассировав руки, ноги и грудь, потом, обнаженная, прошла в спальню и выдвинула ящик комода. Там лежало несколько шелковых ночных сорочек. Клер медленно достала их одну за другой: черную, кофейную, ярко-красную, темно-синюю – все отделанные кружевами, мягкие и легкие. Она выбрала красную и надела ее. Шелк, прохладный и мягкий, как вода, легко скользнул по телу, лаская кожу. Клер почувствовала, как он коснулся ее груди, заставив ощутить легкую дрожь.

Босиком она спустилась вниз, к кабинету Пола. На ночь отопление было выключено, и в доме стало прохладно. Через окно на лестнице она слышала шум ветра в ветвях конского каштана, с которого слетали последние сухие листья. Ночь была звездная. Несмотря на сильный ветер, на лужайке уже серебрился иней. Клер робко взялась за ручку двери и прислушалась. В кабинете было тихо.

Сквозняк шевельнул подол ее ночной сорочки. Глубоко вздохнув, она повернула ручку и открыла дверь.

В комнате было темно; горела только настольная лампа, высвечивая яркий круг на столе, за которым сидел Пол. Перед ним не было никаких бумаг, только пресс-папье, розовеющее еще нетронутой промокательной бумагой.

Пол поднял голову.

– Извини, Пол, ты работаешь? – робко спросила Клер.

– Да. – Он равнодушно посмотрел на нее; в его руках, покойно лежащих на пустом столе, не было ни ручки, ни карандаша. Она нервно откашлялась.

– Я зашла узнать, когда ты пойдешь спать?

– Позднее. Я лягу в одной из комнат для гостей, чтобы не тревожить тебя.

Клер почувствовала острое разочарование.

– Пол, мне очень жаль...

– Мне тоже. – Находясь в круге яркого света, он почти не различал ее в темноте у двери. Если он и заметил ее ночную сорочку, то не подал вида. – Спокойной ночи, Клер.

Не сказав ни слова, она повернулась к двери.

Вздохнув, Пол достал из-под пресс-папье листок с цифрами, который изучал перед тем, как вошла Клер. Если цены на акции «Карстерс Бутройд» резко пойдут вверх в ближайшие десять дней, то у него есть шанс покрыть все потери, а если они вырастут хотя бы вдвое, то он сможет выйти сухим из воды. Но для подстраховки ему нужны деньги от продажи Данкерна.

Вернувшись к себе в спальню, Клер долго стояла, прислонившись спиной к двери. В старом доме никогда не бывает абсолютной тишины. Поскрипывают полы, стонут за окном деревья, с легким потрескиванием остывают батареи центрального отопления. Клер была абсолютно одна. Даже Каста покинула ее, предпочтя остаться у Джулии и лакомиться с ней бисквитами. Кроме Клер в доме находились четверо людей и собака, но ее спальня и ее постель были пусты.

Ее рука автоматическим движением легла на ключ, чтобы запереть дверь и отгородиться от тишины. Немного помедлив, Клер открыла шкаф и достала свечу. Она зажгла ее, и выключив настольную лампу, постояла секунду, глядя на мерцающее пламя. Она чувствовала, как по спине пробегают мурашки. Темные тени в углах комнаты внезапно стали угрожающими. Клер, помедлив мгновение, медленно обошла свечу по кругу; подняв правую ауку, она сделала в воздухе крест и опустилась перед свечой на колени.

Глава двенадцатая

Элис, стоя у приоткрытой двери, смотрела на Изабель, сидящую за столом.

– Ты его не хочешь?! – повторила она глухим от недоумения голосом.

– Да, не хочу. – Изабель устало поднялась со стула. – Разве ты еще не поняла, Эллис, что я не хочу ребенка? Мне не нужен амулет, помогающий от бесплодия! Оставь его у себя. Если ты когда-нибудь выйдешь замуж за своего сэра Генри, он может понадобиться тебе самой. – Она взяла со стола небольшой кожаный мешочек и сунула в руку Элис.

– Но я думала, что ты молишься о ребенке, – заикаясь, произнесла Элис. – Прошло четыре года с того дня, как у тебя был выкидыш; мне казалось, ты в отчаянии оттого, что не можешь забеременеть.

Изабель невесело усмехнулась.

– О Элис, дорогая, если бы ты только знала! Нет, я вовсе не в отчаянии. Я каждый день благодарю Бога за то, что я бесплодна.

– А снадобья? Снадобья, что готовит тебе Майри – это они делают тебя бесплодной? – Глаза Элис стали круглыми от ужаса. – Я думала, они для того, чтобы помочь тебе родить ребенка! Изабель, а если дядя Джон узнает?

– Он никогда не узнает.