Королевство ведьм

Единственной силой, способной усмирить разворовавшуюся знать, являлась правящая семья и их приближенные. Да вот только они были в своей столице, в своих тёплых южных кроватях. Потонувшие в замковых интригах и бесконечно планируемых воинских походах, вся правящая семья давно уже и забыли о вечно спокойном, приносящем деньги севере. «Дают и дают, а сколько должны на самом деле давать — никто не знает». — Так рассуждали все собравшиеся. Так же думала и сама Вигберт, подсознательно боявшаяся дня, когда с ревизией и проверкой прибудет одна из приближенных к имперской семье.

Шумная ссора между Вигельвагеншами и Лордессами лишь нарастала. В этом шуме, состоящем из оскорблений и предложений, трудно было что-то разобрать или понять хоть что-то. Даже вбежавшая в приёмную прислужница Вигберт не смогла привлечь всеобщего внимания. Уже спустя пару слов, произнесённых той своей хозяйке, лицо бургомистра помрачнело. А когда та закончила, и вовсе стало бледно белым.

— Дамы, минуточку внимания. — Постучав вилкой по хрустальному бокалу, проговорила Вигберт, но её даже никто не услышал. — Заткнулись все! — Злобно, впервые за последние несколько лет правления, позволив себе грубость, рявкнула она, создав непривычно тихую для данного места обстановку. — Не так давно была убита одна из семи Перстней Тэтэнкофа — Убивающая касанием Гадюка Олк.

Наёмница Олк была достаточно известной не только в Тэтэнкофе, но и за его пределами. Не обладающая сильным даром, она славилась превосходным использованием словесной магии, а также уникальным стилем фехтования. Опытом, хитростью, а также пугающей жестокостью, она по праву заслужила свой перстень, выданный лично бургомистром и советом. Её утрата была не смертельной, но существенной, ведь в глазах соседей они только что стали ещё слабее.

— Как это произошло и почему я ещё не знаю? — До этого сохранявшая нейтралитет и полное молчание, подала голос Эльга Бэтфорт.

— Свидетельница напрямую сообщила об этом в бургомистрию. Также одна из моих перстней, посетившая места смерти своей сестры, подтвердила личность убитой. — уткнувшись взглядом в стол и лежащие на нём бумаги, проговорила Вигберт. Вопроса «Как же это произошло?» долго ждать не пришлось.

— Из слов очевидца…

— К чёрту слова очевидца, пусть приведут его или её сюда, я должна лично услышать, как погибла одна из важных городских фигур! — Требовательно рявкнув, заявила Эльга, тем самым позволив себе перебить бургомистра.

Подобное обращение к своей персоне Вигбет расценила как акт неуважения, но промолчала. Она не любила Бэтфортов всем сердцем, их наигранная честь и нравы бесили бургомистра, ведь именно из-за них и их стражи она, по сути, и не могла окончательно завладеть всеми правящими городом структурами.

Хому привели спустя несколько минут. Чумазое дитя с медведем, обвязанным вокруг пуза, от которого ещё и несло как от самого грязного осла, вызывало на лицах собравшихся Лордесс и Вигельвагенш отвращение. Лишь одна Эльга, привыкшая видеть и чувствовать присутствие подобных на своих улицах, спокойно подойдя к заплаканному, еле дышащему в панике ребенку, дала той воды, а после произнесла:

— Рассказывай. Медленно и по порядку…

И дитя рассказало.

В ночной тени, когда Олк уже была готова прирезать своего горе осведомителя, девчушку спас некий шум, привлекший внимание Гадюки. Зная, что та в тайне шпионит за семьёй Вольфов и опасаясь проблем с той же Эльгой, Олк попыталась догнать и уничтожить нежданно нарисовавшуюся свидетельницу, вот только не учла, что в городе, помимо такой бойкой охотницы как она, может водиться рыбка покрупнее.

Загнав ту подальше от посторонних глаз, настоящая охотница заманила Олк в отличное темное место. В тех районах даже если на улице начинался бой, никто и носу бы из дома не показал, и, тем более, не кинулся бы чужаку на помощь. Застав гадюку врасплох, незнакомка подняла ту над землей при помощи некой бесцветной магии, вслед за чем, не используя каких-либо звуковых заклятий, разделала ту подобно умелому портному.