Королевство железа и драконов (СИ)

Вдруг ведьму охватило зудящее паническое ощущение. Она вглядывалась в каждую из летящих вниз звёзд, будто пытаясь узнать в них кого-то. В ноздри ударил знакомый запах жасмина и тлеющих углей. Манона вспомнила слова Амрены о том, что время, пронизывающее миры, нелинейно. Эрилея и Притиания не идут рядом, мерно продвигаясь из года в год, а хаотично соприкасаются в каких-то местах, обозначенных разными датами. Но в происходящее в небе всё равно верилось с трудом. Манона чувствовала, что одна из этих звёзд — Аэлина Ашерир-Галатиния, лишённая своей силы после возвращения ключей. Миры затейливо обвили друг друга, чтобы пересечь то место, где битва Манона Черноклювой в самом разгаре, и то, где она уже закончена. Но паника лишь нарастала. В ушах ведьмы звенел крик королевы Террасена — она неслась сквозь миры слишком быстро, могла легко пропустить их родной. И Аэлина тоже видела Манону, но, кажется, не узнавала из-за выступающего живота и капюшона, накинутого на белые волосы.

— Кассиан, мы должны что-то сделать! — срывающимся голосом прошептала Манона, через связующую нить объяснив мужчине происходящее. — Ты ведь дракон, твои предки стояли у истоков этого мира, он должен тебя слушаться!

Кассиан в силу своей воинской выучки привык не сомневаться, а делать. Он сконцентрировался на силе, жидким тёмным огнём струящейся по его телу, и протянул руку, приказывая звезде замедлить своё падение. Ведьма не видела, что именно произошло, но почувствовала будто ночь вокруг них из морозной и сырой стала летней — наполненной воспоминаниями о жарком солнечном дне. Звезда прекратила бешено катиться по небосклону и Манона увидела, как она исчезает. Сейчас она окажется посреди Эндовьера, чтобы сообщить всем кажущиеся в тот миг ужасающими новости.

— Ты тоскуешь? — спросил Кассиан, а звёзды всё продолжали падать.

В тех местах, где они приземлялись на снег, оставались сверкающие пятна. На белоснежный покров Рамиеля словно рассыпали пригоршню блёсток. Сейчас Манона помнила все пейзажи, какие только видела в родном мире, но ей всё равно не с чем было сравнить этот Звездопад, искрящиеся горы и горячие руки истинной пары, лежащие на её собственных ладонях.

— Хочешь, если родится девочка, мы назовём её Астерина или Элида? — спросил мужчина, принимая молчание ведьмы за ответы.

Она на секунду отвлеклась от испещрённого звёздными хвостами неба, потихоньку возвращавшего себе тёмно-синий цвет, и взглянула на место напротив чёрного оникса. Конечно, там уже давно лежал свежий снег, ничего не напоминало о фэйце и иллирианке, умерших с надеждой в сердцах, ставших случайными жертвами в чужой войне.

— Нет, — она откинула голову на грудь Кассиана. — Если девочка — то Ева. А мальчик — Ласэн.

Кассиан благодарно погладил руки жены.

***

— Он — ещё ребёнок!

— Он и должен быть ребёнком!

Кассиан держал за руку крылатого мальчишку. Тот недовольно перебирал пальцами и скалился, обнажая дырку на месте переднего зуба.

— Мне вообще-то уже пять, — малыш обижено клацнул железными зубами. Их, в отличие от обычных, имелся полный комплект.

— И зачем ты его этому научила?..

Дракон опустил руку и растерянно взъерошил серебристые вьющиеся волосы сына. Ризанд говорил, что Ласэн выиграл в генетической игре в напёрстки — от мамы ему досталась серебристая необыкновенная шевелюра, вьющаяся как у Кассиана, а ещё от неё же сила, красота, ум, властный взгляд… Обычно Риз под хохот слушателей бесконечно долго продолжал это список, но на самом деле, видно было, как смуглая кожа отца разбавила внешность мальчика, а его карие глаза, соединившись с тёмным золотом, наградили сына проницательным янтарным взглядом. Мальчик в свои пять был уже немного выше и крупнее своих сверстников, к тому же он самый первый научился летать. Выделяли его и железные клыки, которым Манона очень сильно удивилась. И не только потому что, когда Ласэн только родился, в один из дней они едва не оттяпали ей сосок. Обычно эта особенность передавалась по женской линии. Кассиан же просто радовался, что обошлось без железных когтей.

— Надо же мне было как-то ответить на то, что ты научил его сжигать чужие сараи.

— Я уже отстроил его обратно, — тихо пробурчал Кассиан.

Ласэн унаследовал и способность оборачиваться белым юрким дракончиком, выдыхавшим синее пламя. Кассиан не стал медлить и обучил сына всему, что узнал сам за последние пять лет.

Мальчишка всё-таки выскользнул из хватки отца и прижался к маме, обхватывая её ноги в кожаных штанах. Манона опустилась на корточки, ласково глядя в янтарные глазёнки.