Королевы Маргины

– Эх ты, остроумец… Произойдет такое – все локти себе обгрызешь, но уже поздно будет.

– Тогда приоткрой все-таки свои тайны…

– Господи! Сказал же ведь уже: не могу! Рано!

– Что – думаешь, я сразу же побегу торговать твоими секретами вразнос?

– Я ведь тебя уже понял, Казус. При всей твоей полицейской внешности ты по сути своей – махровый идеалист. И, узнав что-то такое, не удержишься ведь, кинешься с криком «Ура!» спасать человечество. Орать ты способен громко, тебя услышат даже и на самых верхах. И, понятно, захотят тут же такое выигрышное дело, как всеобщее спасение, взять в свои руки. И возьмут. И тем самым немедленно его провалят – потому что любая верховная власть ничего не способна спасти, их этому не обучают, они умеют разве что создавать ситуации, когда возникает необходимость спасать кого-то или что-то – а само спасение предоставляют совершать другим – но всегда слишком поздно.

Вот почему я тебе пока ничего не объясняю, и по этой же самой причине ты, сколько ни тыкайся в мою башку со своим сканированием, ни словечка не выудишь. Поверь, я хоть и не сканер, зато хорошие блоки ставить научился давным-давно. Так что решай: или ты со мной, или – катись на все четыре стороны.

– Ну, собственно, я свою задачу почти решил.

Лен Казус эти слова выговорил разве что для того, чтобы выиграть время для решения. И в самом деле ведь уже не раз и не два пытался он порыться в мыслях нечаянного соратника – и действительно всегда натыкался на очень надежные, профессиональные блоки. Но, пожалуй, именно это и подсказывало, что Штель не туфту гонит, а и в самом деле держит в себе что-то очень серьезное. Ведь постоянно поддерживать в себе такой блок – это не игрушки, а очень болезненный расход энергии, и такая нагрузка на нервную систему, что…

Штель поднял голову:

– Вот как? То есть выяснил, кто и почему убил Нагора?

– Нет, конечно: сейчас я решал другую проблему, так сказать, параллельную, из-за которой и увязался за тобой сюда.

– Параллельную. Странная у тебя геометрия.

– Самая простая. Видишь ли, с убийством в доме Нагора для меня тоже уже достаточно многое выяснилось – но для того, чтобы пройти в нем до конца, мне надо было бы оставаться и действовать на Неро, а там все знают, что я убит, а кто не знает – вернее, знает, что я не убит, – те продолжают открытую на меня охоту. Но охота эта имеет прямое отношение не к убийству, как все думают, которое я должен был расследовать, – к нему она относится косвенно, а как раз к тому, что мы с тобою наблюдаем сейчас и здесь. Отсюда – наличие у меня двух задач. Первая – Нагор. Задача, так сказать, региональная, она в общем фактически интересует только Неро, интересует как уголовное преступление, которое, естественно, должно быть раскрыто и виновные наказаны. Но поскольку ситуация сложилась так, что виновный – виновная – уже известна и остановка лишь за тем, чтобы найти и арестовать ее, – то эта задача в моей иерархии находится на втором месте, поскольку время терпит. Мне, я полагаю, известно и где она находится, и то, что какой-то непосредственной опасности ей не грозит и не будет – если только обстановка у заинтересованных людей на Неро внезапно не изменится круто. А вот та задача, что решается здесь, – федерального масштаба.

– Таинственный ты человек.

– Что ты. Я мужик открытый, душа нараспашку. А дышится тут все-таки как нигде!

– Ну дыши, – буркнул Штель, – пока дышится.

– Спасибо за разрешение. Ну, что – свое дело тут мы вроде бы сделали? Продолжать будем в другом месте.

И опять прозвучало Штелево «Нет!» – таким тоном произнесенное, что сразу становилось ясно: решение окончательное и обжалованию не подлежит. Казусу, однако же, не раз приходилось слышать и не такие интонации, и на него они давно уже перестали действовать.

– На «нет» и суда нет, – процитировал он издавна известную формулировку, – но есть сомнения. Чем же ты собираешься тут еще заниматься?

Штель своих планов таить не стал:

– Надо побывать там. На месте.

Лен Казус невольно улыбнулся: все складывалось как нельзя лучше. Но этого нельзя было показывать. Наоборот.

– К чему бы это? Ты что – моему отчету не доверяешь?

– Отчего же? Вполне на него полагаюсь, оттого и собираюсь осмотреться на месте.

– Расшифруй, будь ласков.

– Надо увидеть: что у них работает и как. Чье стоит оборудование, какой методикой пользуются – гравин ведь не уголь и даже не уран, добыча его – дело сложное, и даже весьма; существуют всего три методики обеспечения безопасности при этих работах, и то, какая именно тут используется, скажет очень многое о тех, кто ею пользуется: у каждого способа есть свои поклонники и свои противники. Ты – как знаешь, в конце концов, мы друг к другу не приклеены, но я отсюда не уйду, пока не разберусь в том, кто все это затеял.

– И у тебя хватит совести оставить меня здесь одного?

– Что значит – оставить одного? – Штель лишь пожал плечами. – «Амору» я тебе, понятно, не отдам. Но скайскутер – в твоем распоряжении, садись и кати…

– Ох, спасибо! И куда прикажешь катить? В пространство на нем, увы, не выйдешь.