Короли анархии (ЛП)

— Умоляй, — настаивал он, убирая руку с моих бедер и размазывая влагу по соскам. Он упал на мою грудь с нечестивым стоном, впитывая мой вкус, и, клянусь, я была готова кончить от этого одного звука.

Хотя я была чертовски упряма, и он это знал, но это явно чертовски заводило его. И если он не даст мне то, что мне нужно, в ближайшее время, я действительно сдамся и буду умолять. Но не сейчас. Я посмотрю, сломается ли он первым.

Я просунула руку между нами, обхватив его твердый член через джинсы, и он втянул воздух сквозь зубы, когда я потерла и сжала его. Я возилась с его замком, и он приподнял бедра, позволяя мне просунуть руку ему в ширинку, мои пальцы скользнули под его пояс и обхватили его толстую длину.

— Черт, у тебя такие мягкие руки, — простонал он, когда я усилила хватку, скользя ладонью вверх и вниз по нему, купаясь в идеальной гладкости его члена. Мне нужно было почувствовать его внутри себя, и я была уверена, что он не стал бы вечно ждать, пока я буду умолять, особенно когда я большим пальцем почувствовала влажную бусинку желания на головке его члена. Он сам был близок к тому, чтобы сойти с ума.

— Давай, Нэш, — подбодрила я его с ухмылкой на лице. — Это ты сейчас будешь умолять.

Он издал низкий горловой смешок, медленно двигая бедрами и трахая мою руку.

— Ты все болтаешь, принцесса.

Он ухмыльнулся мне сверху вниз, вжимая руки в простыни и снимая с меня еще большую часть своего веса. Мое сердце екнуло при виде этого воина-викинга, возвышавшегося надо мной, и в тот же момент у меня опустился живот. Черт возьми, он был прекрасен. Он выглядел так, словно явился прямиком из какого-то скандинавского мифа, бог, пришедший заявить на меня права. Но я была богиней под стать ему и не собиралась кланяться. Мне просто нужно было улучшить свою игру.

Я убрала руку с его боксеров и вместо этого помассировала свою грудь, не сводя с него глаз, пока извивалась под ним, постанывая и тяжело дыша, ожидая, когда он кончит.

Его глаза прошлись по моему телу, и выражение его лица стало чисто животным.

— О… черт, — выдохнул он.

Я скользнула одной рукой вниз по животу, мои мышцы напряглись под моей ладонью, прежде чем я потянулась к своему клитору и начала играть с собой. Я повернула голову на его простынях, разыгрывая перед ним представление своей жизни, когда я стонала и выдыхала его имя. Это даже не было притворством. Ни единой секунды этого. Я была под кайфом от этого мужчины, отчаянно нуждалась в его прикосновениях. Но я хотела, чтобы он пришел ко мне. А не наоборот.

Я начала распадаться на части, когда уставилась на него, упиваясь видом того, как он наблюдает за мной, пока я водила пальцами по своему пульсирующему клитору.

Он отбросил мою руку и стиснул зубы.

— Хватит, — рявкнул он с предупреждением в голосе.

— Если ты недостаточно мужчина, чтобы сделать это, я сделаю это сама, — поддразнила я, и его глаза вспыхнули яростью.

— Слишком далеко зашла, Татум, — предупредил он, и я ахнула, когда он стащил меня с кровати, развернул, чтобы я встала перед ним, и схватил меня за подбородок одной рукой. — Видишь это? — Он наклонил мою голову к белым простыням, которые потемнели от мокрого пятна в центре. — Твоя киска не лжет мне, принцесса, независимо от того, что ты пытаешься доказать. — Его зубы задели мое ухо, и я задрожала, из моего горла вырвался стон, наполненный чистым отчаянием. Как долго мы собирались играть в эту игру? Я уже так долго ждала воссоединения с ним вот так. Обязательно ли нам еще танцевать на этой линии?

Мне пришла в голову идея, которая была совершенно низменной, но также обеспечила бы мне победу.

— Ты действительно собираешься заставить меня умолять… в мой день рождения? — Спросила я хриплым, полным победы голосом.

Он закружил меня в своих объятиях, сурово глядя на меня сверху вниз.

— Что?

Я захлопала ресницами.

— Сегодня мне исполняется восемнадцать. — Я проглотила острый комок в горле, поскольку произнесение этих слов грозило снова вызвать во мне режущее душу горе, пристально глядя на него и спрашивая, что мне от него нужно, одним только выражением лица.

— С каких это пор? — спросил он.

— Э-э, с тех пор как всегда? — Я пожала плечами, и его глаза сузились.

— Почему ты мне не сказала?

— Я никому не говорила, — сказала я, моя улыбка немного померкла. — Я просто не хотела зацикливаться на… всем.

Он провел пальцами по моей спине легкими, как перышко, поглаживаниями, и я стиснула зубы.

— Не жалей меня, Нэш. И даже не думай превращать это в какую-то любовную чушь, потому что ты думаешь, что это то, что мне нужно, — предупредила я, и его губы приоткрылись от удивления, прежде чем он разразился лающим смехом.

— Прекрасно. — Он оскалил зубы, а затем толкнул меня на кровать.

Монро спустил свои боксеры вниз и схватил меня за бедра, дернув к себе и закинув мою левую ногу себе на плечо. Он вонзился в меня, заполняя, не давая мне возможности подготовиться. Я вскрикнула, и он прижал руку к моему рту, склонившись надо мной так, что моя нога была растянута до предела, и он начал врезаться в меня нуждающимися, голодными толчками.