Короли и верховные правители Ирландии

Легенды о происхождении многих династий повествуют о том, что они захватили свои земли, прибыв в Ирландию из-за моря. Подобные сказания, совершенно не вписывавшиеся в рамки милезианской схемы, бытовали у лагенов и Эоганахтов. Позднее, когда завершилось создание псевдоисторической доктрины и когда общее признание получили представления, что сыновья Миля высадились в Ирландии в далеком прошлом, такие ранние, более аутентичные легенды о захвате Мунстера Эоганом и захвате Лейнстера Лабрайдом Аоингсехом показались анахронистическими, так как и Эогану, и Лабрайду приписывалось происхождение от Миля. Тем не менее эти легенды сохранились в видоизмененной форме, изображая персонажей-первопредков в виде изгнанных принцев, возвращающих наследственные владения с помощью иноземных войск. Ирландская традиция была чрезвычайно устойчива, а консерватизм ирландского общества удивительно силен, и поэтому вовсе не странным выглядит предположение, что Диармайт Мак Мурхада в XII веке вдохновлялся примером своего легендарного предка.

Похожую историю рассказывали и о Туатале Техтмаре, деде Конна Ста Битв (Соnn Cetchathach), эпонимического предка коннахтов. В самом деле, не многие ирландские роды притязали на автохтонность. Поэтому мы проявили бы чрезмерный скепсис, если бы стали отрицать, что существовали какие-то воспоминания о кельтских нашествиях и переселениях, какими бы искаженными они ни представали в прокрустовых схемах средневековых ученых. Лингвистические данные и, в меньшей степени, свидетельства археологии говорят о том, что Ирландия была кельтской страной; избежав римского завоевания, она сохранила кельтские культуру и государственное устройство, а рассказы античных писателей о континентальных кельтах находят примечательные параллели в ирландской литературе и исторических документах. Почти что каждую главу из повествования Цезаря о галльской войне можно проиллюстрировать ирландскими примерами, хотя в эпоху Цезаря Галлия начала испытывать радикальные перемены, упраздняя монархическую форму правления. Такая революция была немыслима для ирландцев.

Вышедшая в недавнее время на передний план озабоченность ученых доисторическими вопросами лингвистики и археологии, а также попытки распутать гордиев узел патрикианской проблемы, стоящей у самых истоков ирландской истории, отвлекли внимание исследователей от изучения хорошо документированных столетий, предшествующих англо-норманнскому нашествию 1169 года. Раннеирландская история представляет собой богатое и относительно мало исследованное поле, необычайно интересное для историка цивилизации. Из наших источников вырисовывается подробная картина замкнутого общества, в одно и то же время архаичного и сложного; тихой заводи, не потревоженной основным потоком латинского Средневековья, в который оно, как это ни парадоксально, привнесло освежающее течение интеллектуального оживления и религиозного идеализма. Первозданные черты ирландского общества и в особенности архаические свойства представлений о королевской власти находят ближайшие европейские параллели в дохристианской Скандинавии. В самом деле, Тойнби зачислил как Ирландию, так и Скандинавию в разряд «недоразвитых цивилизаций», независимых от Рима и западной культуры, являвшейся наследницей римской цивилизации, но он несколько преувеличивает своеобразие ирландской Церкви, которая при всех своих отли-чиях оставалась латинской.

Христианство пришло в Ирландию из римской Британии и Галлии, но не вслед за легионами. Нарождающаяся ирландская Церковь не испытала воздействия чуждых образцов: падение Римской империи подарило ей свободу развития, которой ирландская Церковь и воспользовалась, конечно же, заимствовав различные элементы из восточного и западного христианства, но приспособив их к нуждам ирландского общества. Эклектизм, связавший множество чужеземных ингредиентов в самобытный ирландский узор, можно наблюдать в литургии Требника из Стоу (Stowe Missal), в эволюции ирландского письма, а также в иллюминировании рукописей и других искусствах. Характерная организационная единица ирландской Церкви, монастырская община (familia), отражает основную единицу общества, фине, или большую семью, являвшуюся субъектом ирландского права. Вовсе не случайно ни то, что церковная реформа XII века, доведенная до завершения св. Малахией, которая ввела в Ирландии стандартную западноевропейскую епархиальную систему, протекала в то самое время, когда ирландское общество становилось по-настоящему феодальным, ни то, что эта реформа получила поддержку со стороны тех князей, которые стремились создать новую модель монархии и заменить ею прежнюю в высшей степени раздробленную систему племен-королевств.