Короли и Звездочеты

Альба остановилась в трех шагах от Лота, смотрела на полуэльфа мечтательно и с противной маслянистой лаской во взоре, а тот даже не заметил ее присутсвия. Ну, погоди ж ты у меня! Ты у меня еще попляшешь, друг называется!… Вы оба еще узнаете, как смеяться за моей спиной, как обманывать меня, как… Я - повелитель Времени! Я могут сделать с вашими жизнями всё, что угодно! Я…

Артефакт «Змея Времени» к тому моменту поглотил столько магии, что перешел из состояния каменного в псевдоживое. И душа, загадочная душа, которая изначально таилась в куске жгуче-черного базальта, требовала всё больше и больше энергии - что абсолютно совпадало с настроением впавшего в эйфорию всевластия рассерженного волшебника.

На опасную концентрацию маны среагировал один из закрепленных под крышей охранных артефактов. Розовый туманный кристалл выпустил луч - предупреждающий мага-экспериментатора, что эксперимент переходит на другой уровень. Но Алим не понял предупреждения. Он поднял посох, пытаясь заблокировать действие охранной магии и «выстрелил» встречным заклинанием, оберагающим обожравшуюся маной Змею.

Вспышка. Еще одна. Огненный шар. Ветер. Вспышка, вспышка, вспышка…

И каменная статуя, в которую превратился утративший контроль над магией Алим.

Лучший друг. Повелитель Времени.

Через десять мгновений всеобщей паники маги немного успокоились - грандиозной катастрофы, вполне способной снести с лица земли Лаэс-Гэор и половину столицы, удалось избежать. А заполнившие пространство арены для магических испытаний сорвавшиеся с рук файерболы никто и не подумал возвращать или редуцировать. Какой вред может причинить огонь камню?

Допустим, он может разнести статую в каменную пыль.

Потом мэтр Пугтакль спрашивал себя - правильно или неправильно он поступил, замешкавшись на мгновение и не успев поставить перед застывшим окаменевшим Алимом хоть какую-то защиту от магического воздействия. Решение утаить от кипевшего негодованием сына истинные намерения так называемого «друга» Пугтакль никогда не ставил под сомнение, а вот… может быть, и стоило наколдовать «Щит Даи», или «Щит Амоа». Может быть, и стоило попытаться спасти заносчивого мальчишку, не способного различать добро и зло. Хотя кто знает?

Вряд ли Алим оценил бы по достоинству усилия старших магов. Тоже мне… повелитель пыли.

Вернувшись из сада, жрец и волшебник обсуждали последние новости в Кавладоре, Брабансе, откуда Гильдебран был родом, и Иберре, где родился сам Лотринаэн. Возвращение домой «гильдебрановским» способом временно не обсуждалось, а сам Лот чувствовал себя не настолько хорошо, чтобы пытаться телепортироваться.