Короли Италии (888–962 гг.)

Герланд последовал этому совету и перевез останки святого в Павию, оставив их в соборе св. Михаила. На ассамблее король изложил просьбу аббата, затем приказал принести наполненный вином кубок св. Колумбана, отпил из него и предложил отпить остальным, таким образом подвергая их некому подобию Суда Господня. Когда очередь испить из кубка дошла до Гвидо, епископа Пьяченцы, и его брата Райнара, они с негодованием оттолкнули его и той же ночью, не дожидаясь закрытия ассамблеи, покинули город. Подобно Гвидо и Райнару, предложение короля отвергли многие магнаты, на совести которых лежал груз незаконно присвоенных монастырских владений. Не желая признаваться в том, что возвращать награбленное в их планы не входило, они смеялись над святыми мощами: «Мы не желаем отдавать владения, которые вы у нас требуете, из-за того, что вы принесли сюда лошадиные или ослиные кости…»

Чудесное исцеление одного из несогласных с этим предложением магнатов, который своим криком довел себя до эпилептического припадка, настолько впечатлило присутствовавших, что они стали наперебой обещать, что вернут присвоенное ими имущество монастыря, и что-то символически вернули аббату немедленно. Все это показывает, насколько непокорными вассалами были магнаты королевства, и делает очевидным тот факт, что в ближайшее время должен был возникнуть новый заговор. Меры, к которым Гуго пришлось прибегнуть для подавления заговора, свидетельствуют о том, насколько непрочной была его власть^[21].

Возглавили мятеж двое королевских судей — Вальперт и Эверард Гезо. Они были членами королевского трибунала, следовательно, входили в число важнейших государственных чиновников, но это не делало их покорнее и слабее по сравнению с феодалами. «Теперь мы знаем, — говорится в одном из текстов, — насколько у нас небрежные судьи и насколько у нас разнузданные воины…»^[22].

Использовав свое высокое положение, Вальперт сделал своего сына епископом Комо и выдал свою дочь Розу замуж за графа Гильберта Бергамского, который некогда сопровождал Рудольфа Бургундского в Италию. Даже после смерти его сына и зятя запас доверия к нему как к влиятельному судье не уменьшился, и жители всей Павии продолжали спрашивать у Вальперта совета, искать у него поддержки, просить защиты в судебном разбирательстве.

У Вальперта был союзник, который к тому же приходился ему дальним родственником. Речь идет об Эверарде Гезо, сочетавшем в себе множество отрицательных качеств: будучи высокомерным и завистливым человеком, он виртуозно владел искусством искажать дух законов. Вполне возможно, что он хотел жениться на дочери Вальперта, когда она овдовела, однако Роза предпочла стать любовницей короля, нежели супругой королевского судьи. Вероятно, у Эверарда были и другие причины ненавидеть Гуго, и он вместе с Вальпертом, который хотел отомстить за поруганную честь своего рода, организовал покушение на жизнь короля.

Заговорщики собирались нанести удар, когда Гуго остался в Павии с небольшой свитой. Однако короля кто-то предупредил; и поскольку ему не хватало вооруженных людей для того, чтобы арестовать преступников и помешать горожанам выступить в их поддержку, он решил воздержаться от силовых мер. Гуго сообщил заговорщикам, собравшимся в доме Вальперта, что готов выслушать их претензии и примет их условия, если сочтет их обоснованными.

Готовые действовать заговорщики оказались в полном замешательстве. Король покинул Павию, созвал верных людей и, послушавшись совета графа Сансона, заклятого врага Эверарда, прибег к хитрости, чтобы арестовать предводителей заговора.

Всегда, когда король подъезжал к столице, согласно обычаю, самые именитые горожане выходили за крепостные стены ему навстречу. Зная об этом, Гуго договорился с епископом Павии, чтобы в следующий его приезд тот захлопнул ворота за спинами тех, кто выйдет поприветствовать короля. Таким образом преступников можно было схватить, поскольку они не смогли бы вернуться в город, а у горожан не было бы возможности прийти им на помощь.