Короли садов Мамоны

Вернувшись в мастерскую, Андрей переоделся. Пошарив по карманам, с неудовольствием обнаружил скудный запас наличности. Придется дожидаться брата, чтобы исполнить своё намерение принять успокоительную чашу в помин души новопреставленного человече. Брат не заставил себя долго ждать. Свое тело, весом свыше центнера, он носил не спеша. Повадкой похожий на огромный круизный лайнер, заходящий в тесный порт, Дмитрий был основательным человеком во всем. Чтобы сэкономить время, Андрей замахал ему рукой, делая знаки. Дмитрий понял. Не спеша развернувшись, он направил свое тело в проезд между домами, ведущий к известному ему магазину «Три белых слона».

Не обмолвившись и словом, они зашли в магазин, Подойдя к прилавку, Дмитрий вопросительно взглянул на Андрея: «Как всегда?». Андрей утвердительно кивнул. Отоварившись, братья всё так же молча дошли до мастерской. Там, предварительно расчистив пиршественное место на верстаке и приготовив все для обряда возлияния, Дмитрий, наконец, спросил:

– За что примем? Уж больно ты сегодня какой-то смурной? Случилось что?

– Тоста не будет. Потом. Махнем молча.

Дмитрий принял эту директиву. Не размышляя долго над чудными словами Андрея, он выполнил известный порядок манипуляций со стаканом и прилагаемыми к нему закусками. Едва братья поставили приборы на стол, как сверху, подобно грому небесному, ударил набат. Мерные оглушительные удары, напрочь лишенные мелодики колокольных звонов, числом более пяти ввергли Дмитрия в недоуменное состояние. Забыв своё желание поинтересоваться мрачным настроением Андрея, он воззрился на брата:

– Это кто там так развлекается?

– А, не обращай внимания. Это меня наш новый электрик, Борис Палыч, вызывает. Он сидит в электрощитовой прямо над нами. Вон видишь, кабели идут наверх. Как он приходит, так и начинает молотить по металлической крышке люка. Пойдём к нему в гости, чего здесь сидеть, пыль глотать. Он мужик компанейский. К тому же, ему тоже будет интересно послушать, что у нас сегодня приключилось.

– А что случилось? Ты так и не сказал!

– Забирай всё, там узнаешь, чего стоит жизнь человека.

Вконец заинтригованный философским настроением брата, Дмитрий помог собрать всё со стола. Через пять минут они были в скромных апартаментах электрика Бориса Палыча, мужчины лет пятидесяти трех, с лицом, внушающим доверие и уважение.

Борис Палыч недели две назад устроился на работу, тем самым сняв с плеч Андрея опасную и непривычную обязанность лазить каждодневно в розетки и распределительные короба. Безмерно счастливый этому обстоятельству, Андрей на второй же день в честь избавителя закатил пир из двух полулитровых сорокаградусных эквивалентов с подобающей закуской.

Борис Палыч понимающе отнёсся к чувствам своего новоприобретенного коллеги. Он поддержал его чувство ответным жестом доброй воли, – те же две поллитры с присовокуплением таких же деликатесных яств к ним. Тот вечер закончился полным братанием. Теперь Борис Палыч уже и дня не мог прожить без того, чтобы утром не отметиться стуком в пресловутую железную крышку люка, вызывая Андрея к себе на дружеское рандеву.

Андрей поначалу отнёсся к такому распорядку рабочего дня, как к временной помехе. Но когда эти выстукивания стали чуть ли не обязаловкой, сродни утренней поверке где-нибудь на зоне, Андрею пришлось принимать меры. Спасая последние остатки свободного времени, он перешел на партизанский режим работы. Заскакивая по утрам в электрощитовую, Андрей с озабоченным видом показывал Борису Палычу заявки, которые нужно было срочно исполнить. Для весу он приписывал три-пять лишних. Это снимало все сомнения в оправдании своего долгого отсутствия в мастерской.

Добрый Борис Палыч также выставлял свои контраргументы. Вид запотевших бутылок с пивом и свежей воблой, красноречиво говорил, чего лишается Андрей из-за своего излишнего рвения. Иногда Андрей, не в силах противиться естеству, сдавался. Довольный Борис Палыч, получив благодарного слушателя, с увлечением рассказывал ему бесконечные истории из своей бурной матросской жизни. Но это всё были редкие моменты проявления слабости. Но в основном Андрей сидел внизу, словно обложенный в норе барсук, не смея даже кашлянуть. Мало того, что слышимость между помещениями была отличной, вследствие огромных дыр в потолке, но и Борис Палыч, в силу своей морской профессии, был слухач отменный, как и подобало старшему матросу БЧ-4…

Рассевшись поудобнее, Андрей предварил начало трапезы коротким рассказом об дневных событиях, ничего не утаив из существенных подробностей. Своего мнения о роли Зинки в этом ужасном деле Андрей оглашать не стал. Оно было и так выражено его сотрапезниками в кратком резюме: «Зинка – сволочь!..».

После полновесных двухсотграммовых доз, выпитых молча за помин несчастного бедолаги, первым высказался Борис Палыч:

– Я его знал? Нет, я его не знал, но я знаю, что он был наш, рабочий человек, и поступать так с нашим братом может только последний негодяй.

Он склонил голову, качнул ею два-три раза и проронил ещё: