Короли старшей школы

– Нет, нет, нет, – говорит Бишоп.

Я вырываю у него свою руку.

– Ты не можешь остановить меня.

Он подходит ближе, приподнимая темную бровь.

– О, ты думаешь, что нет?

– На этом этаже у нее десять охранников, все с оружием, – напоминает ему Ролланд. – Если она хочет уйти, она уходит.

Я складываю губы трубочкой.

Бас свирепо смотрит на него.

– Ройс ушел всего несколько часов назад, он вернется только днем. Ты оставишь его одного на все это время.

Я заставляю себя не сглотнуть.

– Теперь у меня есть телефон, Ройс может позвонить мне, Ролланд может позвонить мне, и, кроме того, он не будет один. Виктория где-то здесь. – Я облизываю губы и смотрю на Ролланда. – И у него есть его отец. Может быть, это пойдет вам обоим на пользу, спорим, вам не помешала бы личная беседа?

– Подожди. – Ролланд делает шаг вперед. – Он снова просыпался?

Я качаю головой.

– Да, но медсестра сказала, что теперь он не будет так сильно вырубаться. Может быть, немного вздремнет, но не более того.

– Могу я… – Он проходит мимо меня с надеждой во взгляде.

– Иди.

Он убегает по коридору.

Я поворачиваюсь к Басу.

– Твоя работа – оставаться со мной, а не бороться. Выполняй, Бишоп, все, о чем я попрошу, пока пыль не уляжется и не обрушатся долбаные роли, для которых мы предназначены. Я обещаю, что ты будешь вознагражден, если это сделаешь.

– Я никуда не уйду, Рэйвен, но я также не хочу, чтобы ты потом о чем-то сожалела.

– Это совсем другое дело. Это не самоубийственная миссия. Обещаю.

Нахмурившись, он хватает меня за плечи и разворачивает, подталкивая к лифту. Нажимает на кнопку, и лифт открывается, мы оба проходим внутрь.

– Я надеюсь, что ты права, Рэй, потому что, если это не так, это еще больше все испортит.

– Доверься мне. – Я закрываю глаза. – Так произойдет в любом случае.

Глава 31

Рэйвен

– Рэйвен. – Она открывает дверь и плотнее запахивает халат, врывается ветер. Она смотрит за мое плечо, замечает только Баса, и ее встревоженный взгляд возвращается ко мне и синякам на моем лице. – Ты в порядке?

– Это была ты, да?

Она хмурится, а ее голова слегка наклоняется.

– Горничная, которую он выгнал. Это была ты.

Ее глаза расширяются, а потом глубокая печаль словно охватывает все ее тело.

На ее губах появляется слабая улыбка:

– Я говорила тебе, что однажды кое-кто спас меня.

Я сглатываю.

– Что Ролланд сделал с тобой?

– Он дал мне новый дом. Прятал меня до конца моей беременности.

Когда я поднимаю брови, она выходит наружу и шагает к стульям во внутреннем дворике.

– Что случилось?

– У меня начались преждевременные роды, и никого не было рядом. Мне пришлось вызвать скорую. – Она отводит взгляд. – Когда мы приехали в больницу, медсестра сказала, что ребенок в опасности, поэтому им пришлось делать мне экстренное кесарево сечение. – Она облизывает губы, оглядываясь на меня. – Когда я проснулась, кроватка рядом со мной была пуста, но стул в другом конце комнаты – нет.

Грейвен.

– Уйди, и она останется жить. Останься, и она умрет.

– Ты все равно вернулась в дом Брэй после этого.

Она кивает со слезами на глазах.

– Я надеялась, что, может быть, я увижу ее, что смогу украсть ее обратно, но все было так, как будто ее не существовало. Я знала, что Донли держит ее где-то взаперти. Я начала рассыпаться. – Она делает глубокий вдох. – А потом Ролланд позволил мне переехать в его дом.

Мои глаза прикрываются.

– Парни.

Она громко сглатывает, не в силах встретиться со мной взглядом.

– Им было всего несколько месяцев от роду, такие прелестные. Мейбл была там и заботилась о них весь день, пока Равина была в школе, а потом каждую секунду каждого дня, как только Равина ушла, но мне всегда удавалось убедить ее позволить мне помогать, но только когда Ролланда не было дома.

– Ты пыталась заменить ее ими.

– Им, – шепчет она, признается она.

Кэптен.

– В нем было что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя немного более целостной, – печально признается она. – Он смотрел на меня своими большими глазами, иногда голубыми, иногда зелеными, и тянул ко мне свои маленькие ручки. Постепенно он начал требовать только меня, когда уставал или проголодался. Ролланд заметил, и я подумала, что он расстроится, но это было не так. Он был благодарен, что хотя бы один из его сыновей чувствовал материнскую любовь… – Она замолкает, и подозрение растет у меня внутри.

– Тебе этого было недостаточно, – размышляю я. – Что ты сделала?

Она делает глубокий вдох, ее глаза встречаются с моими.

– Я забрала его, – шепчет она.

Гнев скручивает меня изнутри, но по какой-то причине его вызвала не она.