Короли в изгнании

Она хотела, посмотреть на гегх, чтобы увидеть наконец своих собственных людей – вернее, их предков, готовящихся к самому драматическому сражению в их истории. Но опять произошел странный провал во времени, как будто незримый монтажер вырезал кусок фильма, и она, перескочив через него, оказалась сразу в центре совершенно другого действия. На самом деле у нее украли не только начальную фазу боя, но и здоровый кусок в его продолжении. Солнце стояло теперь высоко, едва ли не в зените. Туман рассеялся, и прохладный воздух стал кристально прозрачен. Сражение уже вызрело и вовсю кипело по всему пространству Легатовых полей.

Все дрались со всеми, все больше перемешиваясь и, ломая и без того уже искореженные линии. Дрались в основном пешие воины. В той тесной свалке, в которую выродилось сражение, не было места ни кавалерии, ни длинным пикам и лукам пехотинцев. Лика увидела, как далеко, почти на другом конце поля, гегхские алебардщики добивают жалкую кучку тяжеловооруженных аханских рыцарей, потерявших уже или бросивших свои длинные копья и дерущихся мечами и боевыми цепами. Аханки и гегх дрались с жестоким упорством, не знающим жалости и пощады, не ведающим страха перед смертью. Людей охватило боевое безумие, и решительная воля одних встречала отпор непоколебимой стойкости других. Мелькало оружие, падали и вставали люди, лилась кровь, и над всем этим воплощенным ужасом смерти и разрушения стоял глухой мощный гул, в который сливались отдельные вопли, стоны, брань, выкрики и проклятия, и слитный звон стали, ударяющейся о сталь.

Теперь Лика вспомнила, что и сама она немало сражалась, что и ей приходилось лить кровь и превращать живых людей в мертвые тела, и все-таки ТАКОГО ей видеть еще не приходилось. Казалось, она наяву видит демонов войны, кружащихся над Смертным полем, казалось…

«А пожалуй что и так», – с ужасом и удивлением сказала она себе, не увидев, но ощутив мощные силы, столкнувшиеся над головами сражающихся людей, в своей собственной, такой же, как и внизу, бескомпромиссной схватке. Лика почти улавливала конфигурацию напряжений, едва ли не физически ощущала поединок Воль, противоборствующих в наполненном прозрачным светом осени небе над полем битвы. Лика напряглась, отыскивая источники Силы, и почти сразу увидела два полюса ужасной борьбы, вскипавшей сейчас на ее глазах кровью и ужасом.

Почти в центре сражения, словно Вестник Смерти, двигался князь Вер. Он был вооружен двумя мечами и буквально выкашивал ими всех, кто пытался заступить ему путь. За его спиной, разойдясь широкой выгнутой вперед дугой, шагали несколько мастеров меча и алебардщиков, чьи длинные клинки беспощадно крушили врагов, защищая спину Ойна.

Лику поразило, что гегх дрались молча. Откуда-то она доподлинно знала, что ни звука не вылетает из их плотно сжатых ртов, кроме, может быть, тяжелого дыхания. Все остальные воины-гегх, оказавшиеся рядом, казалось, втягивались в это упорное безостановочное движение – вперед! – присоединялись к князю и, выстраиваясь в стихийно формирующийся треугольник с Ойном на острие, шли вместе с ним, так же молча, как и их вождь. Лика проследила траекторию их движения и не удивилась, увидев там, в тылу аханской армии, другую впечатляющую группу, медленно двигающуюся навстречу гегх. Восемь крепких воинов несли на плечах носилки, на которых стояло кресло. В кресле сидел человек, облаченный в черные одежды, и держал на коленях небольшой каменный шар. Человек был всецело сосредоточен на шаре и не обращал внимания ни на что, кроме него. С двух сторон от носилок шли люди в таких же черных одеждах, похожие на монахов, и, как монахи, тянувшие какой-то заунывный, дерущий за сердце напев, как будто молились или читали псалмы. Всю группу окружали рыцари на мощных боевых конях, вооруженные мечами и боевыми молотами. Медленно двигались носилки, не отставая и не обгоняя их, шли «песнопевцы», медленно переступали ноги лошадей.

Но взгляд Лики метнулся дальше. Дальше. Туда, где ожидали своего часа резервы – мелькнули в стороне оранжевые с черным флажки Тхоланского Городского Ополчения и голубые вымпелы Гарретских Стрелков – туда, где приводила себя в порядок обескровленная в утренних атаках кавалерия, и еще дальше. Здесь, на склоне Заячьего Лба, за железной стеной рыцарей эскорта, располагалась ставка аханского короля. Король Ийаара, будущий Первый император, стоял в окружении свиты и наблюдал за ходом сражения. Поднявшийся ветер играл его лиловым плащом, а солнечные лучи высекали искры из золотой насечки драгоценных доспехов. Он был высок и необычайно похож на Седого Льва, только моложе.

«Сколько ему сейчас?» – задумалась Лика. «Сцлафш правила восемнадцать лет, а сражение на Смертных полях произошло во вторую декаду его царствования, значит, где-то около тридцати».

Но выглядел король максимум на двадцать.

«И в чем тут цимес?» – спросила себя Лика.

«О чем ты спрашиваешь?» – пришел вопрос, и Лика сразу же увидела вопрошающего.