Корона и плаха

(Рафаэль Сабатини привел эту историю в «Одиссее капитана Блада», правда, дав барону де Пойнти другое имя, а финал переделав в лучших голливудских традициях. По Сабатини, флибустьерами как раз и командовал «благородный разбойник» капитан Блад, который таки догнал коварного барона, все сокровища флибустьеры забрали, а барона убили в абордажной схватке.)

В жизни, как мы видели, все обстояло не так благолепно для «джентльменов удачи». Дальше началось то, о чем Сабатини писать не стал: военные эскадры всех стран, имевших интересы в Карибском море и вообще в Америке, обрушились на «береговое братство». Уничтожали поселения пиратов на островах, топили их корабли, вешали пленных. Тех, кто по старой привычке пытался укрыться от этаких жизненных сложностей в Индийском океане, тоже ждал не самый теплый прием – за ними систематически охотились военные фрегаты, их топили и вешали. «Береговому братству» был нанесен сокрушительный удар, так что Карибское море никак нельзя было теперь называть Флибустьерским. Это был еще не полный разгром, но и до него осталось не так уж много времени…

Секс, политика и власть

Пожалуй, первейшая обязанность всякой коронованной супружеской четы – произвести на свет наследника престола, чтобы сохранить династию и спокойствие в государстве, чтобы смена власти оказалась самой что ни на есть законной и обошлась без каких-либо потрясений.

Вильгельм и Мария этим нисколечко не озаботились. Главная причина, можно сказать с уверенностью, – в их личных пристрастиях. Вильгельм болел сифилисом и был откровенным бисексуалом. Я эти бесспорные исторические факты не позаимствовал у какого-нибудь записного англофоба, сочинявшего клеветнические измышления. Почерпнул из книги современного видного английского историка и писателя Джона Льюиса Стемпела. Он же опубликовал отрывок из письма Марии своей, деликатно выразимся, подруге леди Френсис Эпсли. Анна писала, пренебрегая светскими условностями: «Если ты сегодня ко мне не заглянешь, милый муженек, лоно мое переполнится нетерпением, и буду чувствовать себя покинутой…» У кого-то есть еще сомнения насчет отношений, связывавших двух дам?

Трудно ожидать от супружеской четы с такими склонностями, что они станут уделять внимание рождению ребенка, пусть и наследника престола. Мария умерла в двадцать девять лет от оспы. Вильгельм прожил еще семь лет, не сделав ни малейшей попытки жениться вторично. Похоже, его нисколечко не заботило, останется после него наследник или нет. Скорее всего, он помнил о том самом писаном законе, по которому в случае, если Вильгельм и Мария умрут бездетными, трон переходит к сестре Марии принцессе Анне, и династия Стюартов отнюдь не прервется…

В правление Вильгельма произошли три важных события, оказавших влияние на политическую жизнь Англии и оказывающие до сего дня. После них слово «правление» к английским королям и королевам следует применять как чисто абстрактное понятие, потому что они практически уже не правили.

Первое – уникальный для Европы упадок королевского двора. Именно так это называют английские историки. По всей Европе и тогда, и гораздо позже императорский, королевский, царский двор был прямо-таки центром жизни монархии, своеобразной осью, вокруг которой все и вертелось. В Российской империи эта система рухнула лишь с Февральской революцией, в Германии – с революцией 1918 г., ну а Австро-Венгерская империя из-за полыхнувшего там «парада суверенитетов» попросту совершенно бескровно рассыпалась на части, как уроненный на пол собранный пазл.

В Англии до Вильгельма и Марии королевский двор был «сердцем» государства, где делались придворные и другие карьеры. По определению Тревельяна: «Двор являлся не только центром развлечений, вольностей и скандалов, но и тем центром, в котором оказывалось покровительство политике, моде, литературе, искусству, науке, изобретательству, предприимчивости и сотне других видов деятельности энергичных подданных короля, искавших известности или вознаграждения».

При Вильгельме все изменилось самым решительным образом. Еще и оттого, что он сам (как и многие его преемники) вовсе не стремился сделать двор таким пышным, каким он был при его предшественниках. С тех пор английские монархи стали прямо-таки затворниками, на публике показываются крайне редко, во время каких-то официальных церемоний.

Второе. До Вильгельма не существовало министерств в нынешнем смысле этого слова. Министров (пусть порой и называвшихся немного иначе), конечно же, хватало, но не было ни кабинета министров, ни совета, словом, не было организации, объединявшей бы всех министров в одно. Каждый министр был совершенно независим от остальных. Каждого назначал король, и министры отчитывались лично перед ним.