Корона и Венец (СИ)

Хотя не исполнилось и года со дня коронации российского монарха, но уже не только в России, но и во всей Европе с напряженным вниманием ожидают дальнейших шагов нового государя, прилагают силы чтобы постараться предугадать, какую он займет позицию, каковы будут в дальнейшем его намерения и весь образ его правления. На многое надеются. Многого и опасаются. Перебирают всё, что знают о его жизни, и отсюда выводят свои заключения… Что же можно сказать о Георгии I? Прежде всего он молод — очень молод. Из всех русских монархов этого да и прошлого века только он принял бремя власти в столь юные годы — не считая Петра Великого. Он, здоров телом и духом. Характер у него спокойный, вместе с тем энергичный. Он представляет своей особой отчасти наглядный пример опровержения всех нынешних новомодных антропологических теорий отождествляющих нацию с происхождением и племенным принципом — в его жилах течет только несколько капель русской крови и, однако, всё в молодом царе — привычки, манеры, даже самая внешность отмечены характерными чертами славянской расы. Много говорили о симпатии, которую он испытывает к одним нациям, и антипатии, которую ему приписывали в отношении других — хотя нельзя сказать что например объявленные «юдофобским» меры верховной власти и в самом деле чрезвычайно ущемили еврейскую общину — скорее напротив — сняты многие прежние ограничения. Он несмотря на юность строг — и его строгость неизбежно настигает русскую бюрократию, о хищениях и гнилости которой ему известно наглядно — ибо что как не они стали причиной ужасной гибели отца и увечья брата? Некоторые в связи с этим говорят о мстительности ему де присущей — но скорее это унаследованное от Александра III искреннее возмущение лихоимствами, которые как мы знаем проникли даже в собственную царскую Фамилию. По-видимому, он твердо решил положить этому конец; инаказания продажных чиновников будут следовать с неуклонностью и старанием. С учетом предстоящего брака венценосца Франция может рассчитывать, несомненно, на более ярко выраженную симпатию, и новые отношения России с Англией примут, почти наверное, характер большей сердечности, что должно выразится, главным образом, в прекращении попыток наступательного движения России в Азии в южном направлении и закрепления статус-кво. Что до отношений с Австрией Германией то они сейчас в меньшей степени завися от императора всероссийского нежели от германских государств — и судя по настроению Вены и Берлина ничего подобного прежнему тройственному союзу невозможно. Если же мы вернемся ко внутренней политике, то вряд ли сбудутся мечты тех подданных российской короны, кто льстят себя надеждами и ожиданиями от нового царя парламентской конституции — мы, по крайней мере, убеждены в этом. Общепринятые в Европе идеи об ограничении власти, предоставляемой монархам, были и останутся еще долго чуждыми России. Императорская власть предпочтет проводить важные реформы, жалуя их сверху путем указов, чтобы мало-помалу добиться заметного улучшения участи своих подданных… Какие бы меры не последовал — они придут сверху, как проявление доброй воли, как дары монарха, который сохранит за собой в полной неприкосновенности свое право окончательного решения.

Константин Йозеф Иречек. «Некоторые мысли о первом годе правления императора Георгия». Еженедельник «Час», Прага

Санкт-Петербург. Зимний дворец. 17 марта 1890 года

…Позволю себе милостивые государи привести тут цитату из, всеподданнейшего адреса Сибирского купечества от 1868 года… — Витте чуть откашлялся и продолжил.

«Одни мы, Государь, сибирские Твои дети, далеки oт Тебя, если не сердцем, то пространством. Большие мы от того терпим нужды. Богатства пашен почвы лежат без пользы для престола Твоего и нас. Даруй нам железную дорогу, приблизь нас к Себе, отчужденных oт Тебя. Повели, чтоб Сибирь внедрилась воедино во едином государстве».

Покойный государь в резолюции по отчету генерал-губернатора Восточной Сибири графа Игнатьева, коий доказывал необходимость строительства железной дороги в Сибири, написал: «Уж сколько отчетов генерал-губернаторов Сибири я читал и должен с грустью и стыдом сознаться, что правительство до сих пор почти ничего не сделало для удовлетворения потребностей этого богатого, но запущенного края. А пора, очень пора».

И ныне я повторяю мысль Его Императорского Величества Александра Александровича — пора уже доставить Сибири возможность идти по пути правильного экономического развития и поставить эту обширную окраину, богато одаренную природой, но лишенную путей сообщения, по возможности в те же условия, в коих ныне находится Европейская Россия. Всесторонне исследовав этот вопрос…

Георгий мысленно покачал головой. Вопросу этому уже полвека… Исследовали всесторонне и обсудили. Да воз и ныне там…