Читаем Корона из шипов и тайн полностью

Комната, в которую меня поселили, была слишком хороша, как для пленницы и это чертовски настораживало.

Необъятный простор гостиной комнаты занимал лишь мягкий с виду белый диван, деревянный круглый столик рядом с ним и одинокое кресло, стоящее вблизи широких прозрачных дверей, открытых настежь и впускающих свежий воздух с просторного балкона, по размерам близкого к моей спальне дома у Тары.

Балкон, закричало подсознание. А затем пришла уже более здравая мысль: и что я буду делать, прыгать с него что ли?

Обдумать эту мысль мне не дали две девушки, вытиснившиеся одна за другой из боковой комнаты. Сперва я не заметила в них ничего схожего. Они странным образом смахивали на театр масок, одна с широкой улыбкой, глядящая на меня в оба своих темно-карих глаза, и вторая, с печальной миной, нарочито отводящая глаза. Девушки даже цветами одежды подчёркивали своё отношение. Одна нарядилась в пыльно-розовое платье по щиколотки, с кружевным воротом вокруг шеи, вторая же облачилась в мешковатое темно-синее, такое же по длине как и платье первой девушки. И при всем этом старательном разбеге во внешнем облике, я не смогла не заметить что они близнецы. Девушкам ни за что бы не удалось скрыть этот факт, потому что они прямо таки являлись копиями друг друга, если убрать эмоции с их лиц и распустить причудливые причёски из косичек и крохотных бантов. Единственное, что позволило бы различить их в этом случае, был заживший шрам длиной почти в полтора дюйма, раскинувшийся белой полосой вдоль щеки не улыбчивой девушки.

Я поняла, что засмотрелась на них, сравнивая и выискивая какие-то отличительные черты, когда близняшка в тёмном кашлянула в кулак, а та, что с радостным лицом, сделала шаг в моём направлении.

– Приветствуем вас, миледи.– Сказала девушка с неизменной широкой улыбкой и тут же сделала реверанс. Ткань её платья при этом тихо зашуршала.

Нужно ли мне отвечать ей тем же? Не уверена. Я кивнула так, будто всё было в норме.

Она нахмурилась, но быстро пришла в себя и поспешила представиться:

– Меня зовут Тэбита, а это Доркас.– Девушка повернулась к сестре и подозвала ту подойти поближе.

Та нехотя подошла и тоже сделала быстрый реверанс, в ответ на что получила от меня кивок. Ну извините, я в таких делах не практиковалась.

– Мы назначены вашими личными служанками. Будем помогать со всем, что вам потребуется. Вам нужно лишь позвать нас и мы выполним любое ваше поручение.

– Мм- как-то неуверенно протянула я. Всё это чертовски слишком для меня одной, какие ещё служанки? – Я Луна, но лучше зовите меня Лу.

Девушка в темно-синем тоже решила вступить в разговор:

– Нам представили вас как Лунарию, миледи.

– Какую ещё Лунарию?

Я нахмурила лоб. Они что же, решили сами мне имя придумать?

– Есть такое растение, в сезон оно цветёт множеством крохотных белых цветов.– Тихим голосом предположила одна из сестёр – Тэбита.

– И всё равно это не объясняет того, зачем им представлять меня так.

Я закусила ноготь на правой руке, пытаясь понять знали ли они моё имя и просто сделали вывод, что полное должно звучать как-то так, похоже на какой-то цветок, или это просто совпадение.

– Мы можем обращаться к вам так, как вам будет удобнее, миледи.– Предложила радушно девушка.

– Тогда просто Лу, и без “миледи” пожалуйста.

Служанка, которую я запомнила как Доркас, ухмыльнулась и подняла бровь:

– Боюсь, тогда у нас могут возникнуть проблемы. Негоже простым служанкам обращаться к госпоже неподобающе.

Фраза должна была быть уважительной, но близняшка в тёмном явно язвила. Тэбита её тут же одёрнула, бросив на сестру гневный взгляд.

– Как хотите.– Я подняла руки ладонями вверх. Пусть называют как хотят, всё равно я надолго не задержусь здесь.

– Что мы можем сделать для вас?– Тэбита снова улыбалась широкой улыбкой, задвинув свою язвительную и мрачную сестру себе за спину.

– Ничего.– Возможно я выпалила это слишком поспешно, потому что сестры быстро переглянулись и осмотрели меня, напоминая о том, что выгляжу я совсем не как “миледи”: вся потная, грязная и до сих пор одетая в одежду, которая порядком потрепалась и местами порвалась.

– Хочу поспать немного, ужасно устала.– Поспешила добавить, и даже закивала головой, вторя своим словам.

– Тогда мы заглянем позже.

Тэбита толкнула сестру к двери, и попятилась спиной, как будто я была каком-то зверьком, который мог вцепиться в неё, как только она отвернётся.

Приникнув ухом к двери, я слушала как стихает звук их шагов, а затем в коридоре воцаряется тишина. С часто бьющимся сердцем потянула ручку и та поддалась. Из коридора повеяло прохладой, а затем послышался едва слышимый шорох. Я повернула голову в направлении звука и застыла на месте, с приподнятыми бровями у стены стоял Ракииль, взирая на меня на меня так, словно я была провинившимся ребёнком. Поджав губы, я ступила обратно в комнату, отпуская тяжёлую дверь.

Оставался лишь один вариант, не теряя ни секунды я кинулась к балкону.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство