– Ты совершенно прав, брат Тиамак, и я также полностью согласен с Эолейром. Мы все здесь друзья, и нас объединяет история, какой нет больше ни у кого. – Он окинул взглядом зал, где правнуки герцога резвились на полу, устланном ковром, а в камине горел уютный огонь. – Друзья… и их родные, которые для нас такие же члены нашей семьи… или я должен сказать, все равно что такие же друзья. – Он поднял чашу. – Давайте выпьем за нового герцога Гримбрандта, герцогиню Сорди и всю прекрасную семью Изгримнура!
Присутствующие дружно его поддержали. Дочь Изгримнура Сигни и ее муж привели с собой на пир огромное количество детей и внуков, сын герцога Гримбрандта Исварр и его светловолосая жена – четверых озорников с льняными волосами, которые, казалось, только и делали, что вопили, бегали и устраивали потасовки. Две сестры Исварра и их мужья тоже пришли не одни. В общем, сказать точно, сколько всего в зале собралось детей, не представлялось возможным, но не вызывало сомнений, что немало.
«Вы только посмотрите на внуков и правнуков Изгримнура, – подумал Саймон, на мгновение испытав боль. – Какую замечательную и большую семью создали Изгримнур и Гутрун».
Он посмотрел на Мириамель, чтобы понять, разделяет ли она его настроение, как это часто бывало, но его жена сидела на скамье около одного из каминов, разговаривала с Сискви и герцогиней Сорди и выглядела вполне довольной.
«Значит, только я, – подумал Саймон и осушил свою чашу. – Только у меня такое настроение».
– Благослови, Боже, Изгримнура! – крикнул он и поманил одного из слуг, чтобы тот снова наполнил его чашу.
– А теперь, думаю, настал момент, – вставая, сказал Гримбрандт, – когда мой клан должен удалиться в свои апартаменты и дать возможность благородным гостям поговорить о своих делах. Полагаю, вам есть что обсудить и вспомнить. – Он поклонился Мириамель и поманил за собой жену.
Когда новые герцог и герцогиня и их многочисленные дети и внуки, а также слуги подошли к двери, они остановились, чтобы поприветствовать пожилую пару, вошедшую в зал.
– Слудиг! – Саймон так стремительно вскочил с места, что чудом не выбил графин из рук мальчика-слуги. – Благослови и храни тебя Бог, старый барсук, я искал тебя с самых похорон!
Риммер, который заметно раздался во всех местах с тех времен, когда они вместе маршировали через северные земли, расставил руки в стороны.
– Разрешено ли мне обнять короля и королеву?
– Король разгневается, если ты этого не сделаешь. – Саймон исчез в медвежьих объятиях северянина. – Мири! Иди сюда, посмотри, кто пришел! Слудиг Угрюмый, который маскируется под графа Энгби.
–
– Ха! – вмешалась жена Слудига. – Мой муж практически отказался от пива, заменив его пердруинским вином, которое доставляют к нам на Север за огромные деньги, так что не обращайте внимания на его болтовню про гордость северян.
– Спасибо, что сказали, – заметил Саймон. – И добро пожаловать, леди Энгби. – Саймон встретил жену Слудига очень коротко во время похорон Изгримнура, но она сразу ему понравилась. Она была моложе мужа, высокая, широкоплечая женщина с открытым, дружелюбным лицом и острым умом.
– Пожалуйста, Альва, ваше величество, или леди Альва, если вам никак нельзя иначе. Мой старик прав насчет одного – мы здесь не настолько цивилизованные, как другие.
– Леди Альва, я рада снова вас видеть, – сказала Мири со своего места у камина. – Идите сюда, поболтаем нормально, пока мужчины разводят свое пьяное вранье.
– Неужели истории про славные старые времена придуманы? – с деланой невинностью спросила Альва. – Знаете, если честно, я так и думала. Драконы, фейри и героические подвиги, которые видели только они, – какую чушь способны нести мужчины!
Однако ее слова противоречили серьезному выражению, точно тень промелькнувшему по ее лицу, и Саймон успел заметить быстрый взгляд, которым обменялись муж с женой.
Если что-то их и беспокоило, Слудиг не собирался начинать об этом разговор сейчас.
– Вы слышали? – заявил он, с благодарностью забирая у слуги кувшин с пивом. – Опасная женщина. Это
– Замечательно, – сказала Мириамель. – Наконец-то появился интересный собеседник. Идите к нам скорее, леди Альва.
Саймон проводил Слудига к мужчинам, сидевшим на скамье по другую сторону огромного камина. Теперь, когда дети и большинство слуг ушли, зал стал казаться тише и больше, по крайней мере Саймону.