Корона льда и лепестков

Сейчас они прочесывали библиотечный хаос Жрицы, выискивая сведения о комплексе равновесия Андерхилл.

Я развернула штаны и сощурилась: что-то вдруг укатилось под кровать и с тихим стуком замерло.

Наклонившись, я сунула туда руку.

Дверь открылась.

– Что и требовалось доказать, – пробормотала Жрица. – Я не способна предвидеть всего. Даже не подозревала, что будущее уготовило мне любование твоей писькой.

– Не нравится – не смотри, – буркнула я, хватая маленький предмет.

Он тут же кольнул кожу, прямо как в первый раз. Ха. Несмотря на подсказку Луга и собственное буйное любопытство, я совсем забыла про игрушку-головоломку, которую нашла в столе Елисаваны. Интересно, а война против гиганта меня как-то оправдывает?..

Сев на корточки, я повертела игрушку в руках. В ней по-прежнему переплетались Благая и Неблагая магии. Прямо как во мне.

– Что это, Одуванчик? – Жрица встала рядом.

Я задумчиво хмыкнула.

– Головоломка, нашла ее в покоях Неблагой королевы. Похоже на игрушки, которые фейри дарили детям. Всегда хотела такую. Чтобы разгадать, они использовали магию. Больше ничего не помню. В этой есть и Благая, и Неблагая магия, и я ничего не могу поделать с чувством, что королева хранила ее для меня.

Переплетение тонких и толстых изгибов, со столбиками и единственным прямым стержнем.

– Идиотка твоя мать, – припечатала Жрица.

Неблагая королева была кем угодно, но не идиоткой.

– С чего ты это взяла?

Фыркнув, Жрица несколько раз стукнула тростью по деревянному полу.

– Иногда путь перед нами очевиден и так широк, что по нему пройдет сраное стадо аликорнов. А она выбрала узкую тернистую тропинку. Могла бы покончить с Рубезалем давным-давно, но дала прожить достаточно, чтоб он обрел два орудия, которые обеспечили ему власть, а себя поставила в такое положение, что пришлось объединиться с Благим королем и клепать детей, их единственную надежду уничтожить Рубезаля раз и навсегда.

Детей. Во множественном числе.

– Сколько? Знаю, что последним духом была моя сестра.

– Пятеро. – Жрица вздохнула, выглядела она как никогда усталой. – Я смотрела, как все они терпели поражение, несмотря на все попытки направлять их в меру ограниченных возможностей, мне дарованных. – Старуха склонила голову набок: – И что теперь, порицать меня, когда роль накладывает слишком много рамок? Нет, но все же, когда увядает одна сила, где-то растет другая. Я знаю. И, пожалуй, моему разочарованию было просто суждено достичь таких высот.

Кажется, она говорила не со мной.

Я всматривалась в морщинистое лицо в поисках подсказки, которая помогла бы расшифровать ее слова.

Жрица встряхнулась, вперила в меня мрачный взгляд:

– Что стоишь, Одуванчик? Распутывай.

– Я не умею. У меня никогда не было таких игрушек.

Жрица проворчала, что я глупее карапуза, и вышла из комнаты. Если бы оскорбления меня задевали, с ней и Тычем я реально рисковала бы обзавестись комплексом неполноценности.

Я перешла на магическое зрение и осмотрела закольцованную вокруг столбиков Благую и Неблагую магию. Подчиняясь плавному сиянию соединенной силы, я позволила моей магии наполнить ладонь и направила на игрушку, тут же начавшую изгибаться, извиваться.

Я присмотрелась повнимательнее. Изгиб был наполнен Благой магией.

Отделив Неблагую сторону своей силы, я направила голубую часть в изгиб. С тихим шипением он отделился от остальных, застыл под странным углом.

Маленькая Алли была бы увлечена такой игрушкой, врать не буду.

Пока головоломка выворачивалась, я пыталась разобраться в ее хитром устройстве. Ага, вот. Один столбик посвободнее. На этот раз с Неблагой магией.

Я направила в него красную силу.

Вместо того чтоб просто отойти в сторону, как первый изгиб, столбик отвалился и упал мне в ладонь.

Увлеченная задачей, я продолжала отделять столбики от изгибов. И в процессе эти изгибы приобретали определенную форму.

Последним оставался единственный прямой стержень, и он, в отличие от прочих частей игрушки, пульсировал белым.

Я вложила в него молнию, и он тоже отделился.

По комнате разлилась песня, наполняя всю мою душу теплом так, как до этого удавалось лишь Лану. Части головоломки взлетели, зависли над моей головой. Начали вращаться. Все быстрее и быстрее.

А потом песня вдруг оборвалась, оставив в моей груди боль, и мне в ладонь упали три кусочка игрушки, прежде бывшей одним целым.

Я с трепетом на них уставилась. Первый – определенно копье Лана. Я приподняла самый крупный из двух оставшихся.

Плетеная арка.

Портал.

Но последний…

Положив на кровать копье и портал, я оставила в руках крошечную арфу. Инструмент отличался от арфы Луга. На дугу были натянуты пять молний, больше похожих на волоски, чем струны.

Я подняла арфу к губам:

– Что это, черт возьми, значит?

Ничего не произошло.

Блин.

Елисавана явно оставила мне игрушку с намеком. Только я могла ее распутать. Еще тогда, только обнаружив головоломку, я в глубине души сразу поняла, что здесь все не просто так.

Мое мнение? Именно эти три предмета нужны, чтобы остановить Рубезаля.