Корона, огонь и медные крылья

Рана оказалась весьма надёжным средством от случайной дремоты. Любое неловкое движение отдавалось в плече горячим ударом – и я не мог не счесть это удобным для бдения. Отвлекая себя от боли, я вспоминал прекрасные тексты из древних вечерних молений Святой Агнессы и наблюдал, как белёсый перевёрнутый серпик месяца наливается золотом, а от него блещет и покрытый снегами горный пик вдалеке, а тёмная синева, разливаясь с запада, медленно топит в себе небосвод. Воздух, напоённый пряным ароматом горных трав, был сладок и свеж. Мир полнился сонным покоем; не только люди, но и брехливые деревенские псы угомонились и улеглись. Тишину нарушали лишь мерные цокающие звуки, вероятно, издаваемые какой-то насекомою тварью. Время шло, и чем более его проходило, тем явственней мне казалось, что война – это неправда.

Слишком тяжело принималось душою, что в этих горах, окутанных прозрачной туманной дымкой, дремлющих в свежей тиши, могут происходить отвратительные события, а люди и нелюди льют здесь кровь легче, чем воду. Мне было грустно, нервно; я не мог взять в толк, как в виду этих бездонных и осиянных бархатных небес может вообще существовать зло…

Рааш-Сайе скользнул ко мне в лунном сиянии, подобно тени.

– Дитя солнца, – окликнул он меня еле слышно, как язычника-огнепоклонника. – Глянь на небо – прибывают гости.

Я взглянул по направлению его взгляда; зрение дракона превосходило моё остротой, но и мне померещились еле заметные тёмные точки, во множестве мелькающие в синей глубине небес. Тучи разошлись вовсе; лунное сияние выдало приближение чужаков.

– Рааш-Сайе, – спросил я, – это точно не драконы?

– Никто из моих товарищей не летает так, – отвечал он с отрицательным жестом. – Присмотрись.

Я кивнул. Если знать, на что обращать внимание, никто не спутал бы бесов с драконами: если полёт первых напоминал угловатые и резкие рывки вверх-вниз, подобные нетопырьим, то вторые парили подобно орлам, опираясь на ветер широкими раскинутыми медными крыльями.

Я тряхнул за плечо Антония, и он, мгновенно проснувшись, к чести своей, тут же сообразил, в чём дело.

– Скажи Тополю, – приказал он, – пусть оповестит солдат. Мы начинаем.

Я повторил приказ – и дракон неслышно растаял во тьме.

Надо отдать должное солдатам: они умели воевать не только с несчастными горожанами. Бесы не заподозрили засады до самого последнего момента. Пара их опустилась у самой изгороди, в тени которой притаились мы с Антонием; я отлично разглядел их мерзкие тела, обрисованные лунным светом, как белилами.

Отвратительную морду с крохотными, горящими красным глазками и вздёрнутым рылом, над которым топорщилась тугая складка толстой кожи, обрамляли лопухи ушей, полупрозрачные, с чёрною кровью, заметной в змеящихся жилках. Нагие жилистые тела кое-где поросли жёстким волосом, перепончатые крылья с когтями на сгибах, очевидно, не могли служить им вместо рук, зато лапы с гибкими чешуйчатыми когтистыми пальцами оказались неестественно и гадко подвижны, куда подвижнее человеческих ног.

Всё это я увидал в момент – и тогда мне показалось, что тяжело представить себе более гнусных существ. Око у меня в ладони полыхнуло пламенем Взора Божьего так ярко, что вокруг озарились трава и ветви кустов – но бесы, следившие за домом, не заметили света у себя за спиной.

Негромко скрипуче вереща и хихикая, твари двинулись к его дверям то ли птичьей, то ли обезьяньей прискочкой. Вот тут-то выстрел, показавшийся в тишине оглушительным, и ударил около самого моего уха.

Череп чудовища, оказавшегося ближе к нам, разлетелся ошмётками, как расколотая тыква. Второй бес резко обернулся, захлопал крыльями и ринулся к Антонию, стоящему с двумя пистолетами в руках.

Принц выстрелил снова, влепив пулю между красными огоньками глаз – и тварь рухнула с яростным и удивлённым воплем.

Выстрелы Антония услышали солдаты, это послужило сигналом к началу сражения – пальба, визг и скрип тварей, вопли и шум крыльев в единый миг убили ночную тишину.

– Доминик! – крикнул Антоний, глядя, как мерзкие бесы взметнулись в небо над крышею ближайшего дома, и целясь в них из пистолета. – Держись рядом, ты мне нужен!

Но я и не собирался удаляться. Оружие наших солдат оказалось для бесов неожиданным, многих тварей пристрелили в первые же минуты – но остальные определённо собирались мстить. Без оружия нельзя было шагу сделать, не рискуя. Рядом с Антонием мне казалось безопаснее – он стрелял отлично и хладнокровно, как по черепкам на пари.

Я обернулся на еле слышный хруст как раз в нужный миг. Морда твари высунулась из листвы на расстоянии не более вытянутой руки от меня. Я инстинктивно протянул к ней Око – и Свет Божий ударил по её глазам. Тварь издала визг, подобный визгу ножа по стеклу, и, жмурясь, кинулась вперёд. Её, очевидно, вёл слух – ибо из-под сжатых век текла чёрная кровь. Я хотел окликнуть Антония, но принц, ранив другую тварь в крыло, теперь отбивался от неё саблей – гадина не могла взлететь, но могла нападать и убивать и, шипя, визжа и скалясь, целила в лицо Антония кривыми когтями. Отвлечь его – означало убить.