Корона Тафелона (СИ)

Караванщик, о котором подружки смеялись, вот, мол, самый бедный тебе достался, полез за пазуху и достал оттуда… Заступник! Платок был — как кусочек неба… Такой лёгкий, воздушный и нежный… как будто Фатей влез на самое высокое дерево и ножом вырезал лоскут с небес. У Каи вырвался вздох.

— Понравился? — улыбнулся Фатей.

— Краденый, небось, — для вида нахмурилась девушка.

— Для такой красавицы — краденый? — схватился за сердце Фатей. — Я за ним реку переплыл, огненный ров перепрыгнул, великана победил и змея задушил, вернулся, упал в ноги Витаку — всё возьми, коня возьми, душу возьми, жизнь мою возьми, меч возьми! Платок дай. Девушек подарить надо! У неё глаза — как небо. Будет платок, будут ярче сиять, будут люди смотреть, говорить: всех-то она краше.

Кая рассмеялась и протянула руку. Фатей ловко отдёрнул платок.

— Даром не отдам.

Кая поскучнела и отвернулась. Были бы у неё деньги на такую красоту, не бегала бы она босиком по двору, жила бы в тереме, каждое утро мёд бы ела.

— За поцелуй отдам, — продолжил несносный караванщик. — Если позволишь самому платок на тебя надеть.

— Всё у тебя шуточки! — рассердилась Кая.

— Кто ж такими вещами шутит? — совершенно серьёзно ответил Фатей. — Моё слово твёрдое. Дашь себя поцеловать — твой платок. А не дашь — Фатей его изрежет, а лоскуты в землю втопчет. Решай!

Кая даже застонала. Такую красоту! Как можно! А несносный уже достал нож и приготовился испортить волшебную вещь.

— Не надо! — испугано закричала девушка.

— Дашь поцеловать? — азартно спросил Фатей.

— Дам, дам, — замахала на него девушка руками. — Только не здесь. Здесь люди увидят. И в лагерь я к вам не пойду!

— Не надо в лагерь, — спокойно отозвался караванщик и кивнул на тропинку к лесу. — За деревья зайдём, никто не увидит. Мне поцелуй, тебе платок и моё сердце.

* * *

Фатей позволил девушке самой выбирать дорогу и шёл рядом, заманчиво помахивая синим платком. Вспоминать не хотелось, как они всем отрядом торговались с жадным Витаком, уговаривая не заламывать цену. Купец-то не оборотень, его не обманешь, сразу чует, где пожива. Но оно того стоило. Пока они шли, Фатей всё говорил да говорил. Неважно, что нести. Важно, как. Чтобы девушке смешно было, чтобы девушке спокойно было. Чтобы девушка с ним не то что в лес, в шатёр захотела. Чтобы сама к нему в седло попросилась. Фатей обещал привести из похода шёлковый пояс с самоцветами, а девушка в это время искоса разглядывала его лицо.

* * *

У Каи сердце колотилось как бешеное, когда они зашли в лес и остановились, убедившись, что со двора их не видно и никто за ними не подглядывает. Красивый парень этот караванщик. Только бы маменька не узнала, как Кая с чужим человеком в лесу гуляла. Маменька скажет, такой пошутит — и бросит. А он не бросит. Неужто бросит? Кто бы стал кому попало такие платки дарить?...   Видать, до сердца она ему дошла. Такой не обманет.

Она повернула к Фатею лицо и зажмурилась. Горячие губы коснулись её щеки, а после девушка почувствовала невесомое прикосновение шёлка к шее.

Кая открыла глаза ровно в тот же миг, когда Фатей вдруг стянул углы платка, пережимая девушке дыхание.

— Тихо, — прошептал этот страшный человек. Ой, мамыньки… Зачем она только его послушала?! — Не бойся. Не будешь врать — останешься жива. Тихо. Куда ты ходила сегодня утром? Не кричи. Закричишь — умрёшь.

Он ослабил платок.

— Тебя поймают! — сердито и испугано пригрозила девушка. — Господин Корн…

— Я не боюсь господина Корна, — отозвался Фатей и снова затянул углы платка. — И ты не бойся. Подумай. Куда ты ходила сегодня утром?

— Я не могу! — пискнула Кая и закашлялась. — Господин Корн…

— Он ничего не узнает, — пообещал Фатей, опять затягивая, а потом ослабляя платок. — Если сейчас не ответишь — умрёшь.

Кая заплакала.

— Зачем я тебя только встретила!

— Не плачь, красавица, глаза испортишь, — как ни в чём ни бывало посоветовал Фатей. — Отвечай.

— Господин Корн… — начала Кая и закашлялась. Фатей терпеливо ждал. — У него убежище в лесу… он сказал… сказал еды туда отнести.

— Кому ты относила еду?

— Святому человеку! — выпалила Кая. — Который с караваном пришёл.

— Ты его видела?

— Нет! Но слышала! Он молился!

— Ты с ним говорила?

— Нет! Господин Корн запретил! Сказал, загрызёт!

Она заплакала.

— Не плачь, красавица, — рассеянно произнёс Фатей. — Не загрызёт тебя господин Корн.

Он поднял платок повыше и завязал девушке рот, потом привязал её приготовленной верёвкой к дереву так, чтобы узлы были у девушки под руками.

— Будь умницей, не кричи, — сказал Фатей. — Не бойся, я тебя не шибко привязал. Сама развяжешься. Только не дёргайся, узлы затянешь, сложнее будет.

Преспокойно повернувшись к Кае спиной, он бросился бежать.

Нужно было торопиться. Теперь они знали точно, кто украл и где прячет.

В лагере уже было всё готово. Самая лучшая лошадь, а Фатей — лучший наездник, самый ловкий и лёгкий из всех. Впрыгнув в седло, он махнул рукой товарищам и умчался по дороге на запад. Надо было привезти Увара. Надо было выручать Юлди.

* * *