Коронатор

– То, чего ты хочешь, неосуществимо. Ты принцесса Уэльская, и ты не можешь взять и просто исчезнуть. Тебя будут искать до тех пор, пока не найдут. Вспомни, твой свекор, король Генрих, одно время даже пустился бродить по дорогам, питаясь подаянием, но его в конце концов опознали и отправили в Лондон. Ты же – красива и молода, тебя многие видели и знают.

– Кому я могу понадобиться? Мои ближайшие родственники всегда считали меня полусумасшедшей. Когда я жила в аббатстве Киркхейм, кроме отца, никто меня не навещал. Им всем станет спокойнее без Анны Невиль.

– Тебя будет искать твой супруг.

– Супруг? – Анна рассмеялась. – Супруг, который бросил меня на произвол судьбы, зная, что Уорвик рискует проиграть битву. Супруг, который не поспешил на помощь отцу и дал ему погибнуть. Что может нас связывать с Эдуардом Ланкастером после этого?

– И все же ты должна вернуться. Перед Богом и людьми ты его жена, Анна. Ты сказала свое «да» перед алтарем, когда вас венчали.

Не глядя на Филипа, Анна отрицательно покачала головой.

– Увы, Фил. Куда-куда, но к Эдуарду я не вернусь. Он сам отвергнет меня, узнав, что я вернулась беременной.

Теперь она выговорила это. Ей сразу стало легко, но и в то же время страшно. Она повернулась к Филипу.

Лицо его оставалось непроницаемым. Он молчал, лишь глаза его как-то странно светились. Потом их блеск погас, Филип закрыл лицо ладонью и глухо застонал.

– Господи, что же я наделал!

Анне показалось, что сердце ее рассыпалось в прах, словно дотлевший уголек.

– Моя судьба в твоих руках, Филип Майсгрейв. И теперь только тебе решать, как мне поступить.

Она почему-то вспомнила мокрое утро в старом Арденском лесу, когда они бежали из Уорвик-Кастла. Тогда Филипу в первый раз пришлось решать за нее, выбирать между ней и долгом*. Тогда она победила. Позже, в Бордо, не смогла… Но сейчас все было иным. Филипу предстояло посягнуть на устои, которые питали его с детства. Увезти женщину, на которую он не имел никаких прав, которая была женой другого! Под силу ли это ему? Неважно. Теперь все это неважно, потому что Анна твердо решила, что подчинится любому его решению.

В эту минуту в хижину влетел один из ратников Майсгрейва.

– Король! Сюда едет сам король!

Следом вошли Освальд Брук, еще какие-то люди. Лицо Оливера было напряженным. Встретившись взглядом с Анной, он коротким кивком указал на дверь. Анна поняла, что у нее еще есть шанс избежать встречи с Эдуардом Йорком. Но как это сделать, чтобы люди Филипа ничего не заподозрили?

– Господь Всемогущий! Король! Король скачет сюда, а я в таком наряде!

Она растолкала ратников и, выскочив из хижины, со всех ног бросилась к лесу и скрылась в орешнике как раз в тот момент, когда Эдуард показался на тропе.

Солдаты Майсгрейва громогласно приветствовали короля. Испуганный угольщик повалился ниц, увлекая за собой остолбеневшего сына.

Эдуард на ходу спрыгнул с коня, предоставив свите ловить его за повод. Его эскорт был невелик и, оставив его, он, низко склонившись, вступил в хижину.

– Государь!

Филип попытался приподняться, но король мягким жестом не позволил ему сделать это.

– Лежи, лежи! Ах, Майсгрейв, ты и представить не можешь, как я несказанно рад, что слухи о твоей гибели оказались ложными!

Давно ли Эдуард Йорк слепо ревновал и бешено ненавидел рыцаря Бурого Орла? Теперь многие в его окружении завидовали тому, насколько король приблизил к себе барона Майсгрейва, как превозносит его и ценит. Даже ближайший друг и соратник Эдуарда лорд Гастингс с тревогой поглядывал на Майсгрейва, чувствуя в нем потенциального соперника при дворе короля.

– Государь, для меня великая честь, что вы прибыли навестить меня здесь.

– Да здесь…

Эдуард оглядел закопченный очаг, тростниковую крышу.

– Мне непонятно было поначалу, почему один из моих приближенных предпочел эту хижину, хотя мог разместиться в любом из моих замков. Но твой оруженосец сказал, что ты в тяжелом состоянии и тебя нельзя перевозить, так как рана требует покоя. Тогда я велел послать к тебе итальянского лекаря. Говорят, он мертвых из могилы поднимает, но этот однорукий оруженосец снова меня отговорил да еще и сразил наповал, сообщив, что за тобой ухаживает жена и тебе стало гораздо лучше. Что же это значит, милорд? Ты мой вассал, а я ничего не ведаю о столь значительном событии, как твоя женитьба. Где же леди Майсгрейв, я хочу ее видеть!

Он огляделся, но, кроме хлопочущей у огня старухи, никого не заметил. У этой старухи были колдовские прозрачные глаза, и король на мгновение замер, глядя на нее. Потом, словно очнувшись, полез в кошелек и бросил ей шиллинг.

– Так где же новая баронесса Майсгрейв? – снова обратился он к Филипу.

Тот за это время успел собраться с мыслями.

– Она вряд ли сможет выйти к вам, государь. Увы, спеша ко мне, она захватила с собой всего одно платье.

Эдуард захохотал, хлопая себя по бедрам.

– О, если она отказывается от беседы с королем только из-за того, что на ней неподходящее платье, – это настоящая женщина. Что ж, я буду рад, когда ты представишь леди Майсгрейв ко двору, а Элизабет назначит ее своей придворной дамой.