Коронавирусные истории

Уже почти неделю ребята и вправду обходились без гаджетов. Кристина читала найденную в шкафу книгу издания аж 1920 года. Это были "Мертвые души" Гоголя. Страницы так маняще шуршали под пальцами, отпуская от себя пыль. “Ух ты!” – не могла скрыть восторг современная леди, читавшая в последнее время только на телефоне или планшете.

Андрей что-то мастерил во дворе, он давно мечтал сколотить из дерева нечто такое, чтобы потом гордиться и всем показывать. Его отец всегда хвастался перед гостями самодельным стулом, резным таким, покрытым лаком. И вот теперь молодой муж размахивал топором над бревном и вскрикивал: “Эххх. Уаах!”

– Мне показалось, я слышала какой-то шум в дальней комнате домика, – сказала ему Кристина, когда парень зашел передохнуть.

– Что за шум, дорогая?

– Не знаю, я думаю, отсюда после смерти дедушки ушел домовой. Надо прикормить его.

– Если тебе так спокойнее, то делай, как считаешь нужным.

В один из уголков дома отправилась тарелка с угощением. Андрей уехал в Тверь за продуктами и разными “приблудами” для более комфортной жизни. Кристина осталась в этой глуши. Она знала, что тут проживали, может быть, пятнадцать или двадцать человек, которых разбросало по разные стороны деревушки. Но теперь ей казалось, что она здесь совсем одна, и сделалось жутко.

Внезапный стук в дверь напугал ее до чертиков. Оказалось, это местный батюшка пришел проведать молодых. “А я одна. Муж уехал в город”, – сказала Кристина. “Пойдем, кое-что покажу”, – ответил отец Михаил.

Они пошли куда-то до конца деревни по проселочной дороге, а потом завернули направо. Через какое-то время Кристина увидела памятник Ленину, который стоял посреди леса. Рядом не было никакого здания. Каменный Владимир Ильич тянул руку к одному из деревьев. Через несколько шагов показались какие-то бревна, сваленные кучей. А еще немного погодя в траве появилась памятная плита в честь 9 мая 1995 года. “50 лет Великой Победы”, – прочитала Кристина. Прошли еще немного, и девушка увидела забор, за которым не было дома или даже фундамента. В другом месте на земле стояли окна с рамой и стеклами, они были поставлены ребрами друг к другу и держались вертикально. Казалось, что остальной дом исчез, и остались только окна.

– А что это за место? – спросила обескураженная девушка.

– Соседняя деревня. Сгинула лет десять назад. Тут вообще на километры больше нет жизни кроме нашей деревушки. Все остальные поселки здесь – мертвые.

– А что случилось?

– Это все курицы! – ответил батюшка.

– Я вас не понимаю.

– Что тут не понимать. Курицы все разрушили. Я помню эту деревню. Ходил сюда мальчишкой играть, да в гости к тетке. Работала она вон там, на птичьей ферме, – рассказывал старик, указывая куда-то в лес.

– Может быть, просто все молодые жители переехали в города, а старики – умерли?

– Говорю, что это все сделали курицы!

– Наверно, нам лучше вернуться, отец Михаил, – выронила Кристина.

Назад шли молча, а когда девушка подошла к домику, увидела пожилого мужчину, который уставился на нее, как на привидение. Оказалось, это вышел во двор сосед из дома напротив. Он назвался дедом Витей и стал спрашивать, как молодым тут живется. Кристина ответила, что они пока обустраиваются. Девушка заметила, что у ее нового знакомого левый глаз как будто заплыл и помутнел.

– А вы тут давно живете, нравится? – для поддержания беседы спросила Кристина.

– Нормально. Уже девять лет я тут. У меня одного во всей округе еще есть хозяйство. Курицу держу. Она мне яйца каждый день сносит, а из них кучу всего можно сготовить.

– Ага. Это хорошо, – кивнула Кристина и направилась в сторону домика.

– Только батюшка наш ее терпеть не может, – добавил сосед ей вслед, – он у нас немного крышей поехал в последнее время.

– А что случилось?

– Вообще, эта земля стала какая-то отравленная. В Тверской губернии раньше кипела жизнь, а теперь все умерло и гниет. Сюда стекаются энергетические “продукты разложения” от десятков умерших вокруг деревень, где не осталось ни одного жителя.

***

Просидев в домике одна пару часов, Кристина решила пофотографировать местные красоты и пошла по деревне. Девушка брела в поисках места для съемки, по дороге ей навстречу шел какой-то мужчина в лохмотьях и повторял: “Я – князь Метелкин, я – князь Метелкин”. Голова его тряслась в такт шагам.

Вокруг торчали ржавые детали от каких-то сельскохозяйственных механизмов, сорняки выглядывали по пояс, заборы косились в сторону идущей по тропинке Кристины. Ее юная свежая кожа и мягкие волосы были как будто лишними в этом склепе.

Неподалёку стояла давно заброшенная здесь машина, уже лет восемь она не двигалась с места. Ее владелец утонул в озере. Выгибая спину и выставляя вперёд руку с палкой для селфи, девушка сделала несколько кадров у машины. Кристина отошла немного дальше в поисках точки для селфи, и вдруг поняла, что пришла к кладбищу. Оно простиралось далеко вперед, даже не было видно конца. Оглянулась назад. Ей показалось, сама деревушка меньше, чем этот могильник. “Не очень подходящее место для фото”, – разворачиваясь назад, сказала самой себе.