Коронавирусные истории

Кристина и Андрей Убегаловы ехали на машине из Твери в деревню Последняя. По радио рассказывали о новых умерших и заболевших коронавирусом. “Большинство предприятий региона закрыты на карантин, экономика уже не будет прежней, – продолжал ведущий. – Просим всех оставаться дома, а если есть возможность, то лучше уехать за город. В немноголюдных местах гораздо меньше риск инфицирования”.

– Переключи, пожалуйста, станцию, – попросила молодая жена своего супруга.

– Хорошо. Я и сам уже устал слушать одно и то же.

На другой радиоволне говорили о том, что сегодня, в Вербное воскресенье, в храмах пройдут службы по просьбам верующих не закрывать для них двери церковных учреждений.

– А что, Вербное воскресенье, что ли?

– По ходу.

– Это когда все прощение просят?

– Ну.

***

Священник Михаил стоял посреди разрушенной церквушки в деревне Последняя Тверской области и молился в одиночестве. В его храм уже давно не наведывались прихожане. Дело в том, что несколько лет назад во время богослужения неожиданно рухнула стена, от нее откололась фреска и ударила по голове одного из деревенских жителей. Скорая не смогла найти дорогу и проехать из районного центра, так дед и помер. Еще троих жителей деревни завалило обломками стены, они остались живы, но баба Шура до сих пор хромает с того дня, деда Витя не видит на правый глаз, а местный дурачок Митрошка стал еще дурнее. Раньше он ходил и повторял: “Князь Метелкин, князь Метелкин”. Теперь чудик стал говорить: “Я – князь Метелкин”.

Сквозь рухнувшую крышу капал мелкий дождь, и свеча батюшки все время гасла. “Помоги восстановить храм, господи”, – шептал священник. Тут, он услышал какие-то шаги. Обернувшись, увидел светлую женскую фигуру, а с ней – молодого парня. Они показались ему очень бледными. Таких в деревне не проживало. Тут вообще молодежи уже несколько лет как не бывало. Батюшка почему-то попятился назад, запнулся о камень и упал на пол церкви. “ААА!” – орал он еще долго, убегая в поле за храмом.

Девушка с парнем только переглянулись.

– Что это с ним? – спросил молодой человек.

– Не знаю. Неужели мы такие страшные?

Потом, когда все выяснилось, батюшка твердил: “Ну и напугали вы меня, понимаете, тут уже лет сто новых лиц не было. Никто сюда не приезжает, богом забытая деревня”. Молодая пара даже поежилась при такой страшной иронии от служителя церкви.

– Простите еще раз, если что не так, – причитал священнослужитель. – Вербное воскресенье же.

– Ничего страшного. Кроме того, мы с женой нерелигиозные, – пояснил молодой мужчина, улыбаясь новому знакомому.

Как только в подъезде, где жили Кристина с Андреем, умер от коронавируса парень всего двадцати пяти лет от роду, их сверстник, ребята упаковали свои вещи и рванули в старый деревенский дом, доставшийся Кристине по наследству полгода назад.

Батюшка перекрестил новоприбывших и ушел к себе. Перед этим спросил к чему-то: “А вы тут не будете куриц разводить?”. Лицо его приобрело напуганное выражение. Молодые ответили, что такого не планировали. Отец Михаил успокоился и ушел.

– А почему это тут нельзя разводить кур, это же деревня? – спросил Андрей.

– Не знаю, странный он какой-то.

Когда в доме загорелся свет, то в лица молодых супругов сразу пристально уставились глаза с развешанных повсюду портретов. “Это дедушка, художник-любитель, нарисовал каких-то людей, – прокомментировала Кристина. – Интересно, кто это такие?”.

Телевизора здесь не было, зато в шкафу девушка нашла старинную книгу репродукций, и листала ее целый час. “Как тут здорово”, – радовалась она. Андрей был доволен решением приехать сюда, все безопаснее вдали от людей, да и жена счастлива.

Правда, к вечеру им обоим стало казаться, что люди с портретов прямо следят за ними глазами. Но они гнали эти ощущения прочь, ведь возвращаться в такой опасной эпидемиологической обстановке в городскую квартиру, – точно не выход.

С наступлением сумерек Кристине стало совсем не по себе. Молодая пара легла спать, но девушка не могла заснуть и всматривалась в темноту. Она все сгущалась, а сердце Кристины колотилось сильнее. Глаза на портрете какой-то дамы в шляпе так и пялились на нее из черноты комнаты. Андрей рядом, как ни странно, спал. Зажмурившись, Кристина пролежала до утра, повторяя себе, что все это просто с непривычки на новом месте. Так всегда бывает.

– Интернета тут, конечно же, нет, – сказала девушка за утренним чаем из самовара.

Она причмокивала и нахваливала чай, как будто ничего вкуснее в жизни не пила.

– Завтра я съезжу в фирму, которая обслуживает этот район.

– С другой стороны, может быть, и ну его. Такая возможность побыть хоть раз только вдвоем.

– Знаешь, есть такое упражнение: нужно продержаться двадцать один день без гаджетов и связи. Можно попробовать, тут и обстановка располагает.

– Будет здорово. Только ты и я, на природе, как сто лет назад, без всяких “припонов”.

***