Коронованный на кресте

М. Кучиньский приводит множество других удивительных совпадений в древних изображениях с нашими представлениями об устройстве живой клетки. Так, внимательно изучая египетские захоронения, он обратил внимание на мумию Тутанхамона. Это царское имя — по-египетски Тут-анкх-амон — переводится как «Живой портрет Амона» или «Прекрасна жизнь Амона». В данном случае разночтения египтологов несущественны — важно другое. По мнению Кучиньского, не вызывает сомнения второй элемент имени, в египетском написании — «анкх», что значит «ключ жизни». Графическое начертание его есть не только иероглиф для понятия «жизнь», но и один из наиболее часто встречающихся знаков в древнеегипетской иконографии. Его воспроизводили на рельефах, картинах, в инкрустациях, драгоценностях, украшениях. С ним связаны священные, магические значения. Не потому ли это, задается вопросом М. Кучиньский, что «анкх», как и «молот Тора», является более древним — египетским — изображением молекулы тРНК с ее двумя нитями четвертого «плеча»?

Он обращает внимание на то, что эта фигура странно похожа на одну из регалий бога Шипе-Тотека в Древней Мексике. Ее условное изображение он нашел в манускрипте «Бурбонского кодекса». Это изображение, отмечает Кучиньский, поразительно похоже на египетский «анкх».

Интересны и другие приводимые им наблюдения. Вот, например, изображения погребальной керамики сапотеков — народа, населявшего горную страну к югу от центрального плоскогорья в Мексике.

Антропоморфные уны и барельефы из обожженной глины выполнены в виде фигур божков, сидящих на земле и наряженных в фантастические одежды. Некоторые из них держат в вытянутой правой руке иксообразный предмет. Такая явная демонстрация только подтверждает особое значение этого предмета. И этот предмет является изображением делящейся хромосомы. Именно так изображают удвоения хромосом (возникновения бивалент) в современных биологических трудах.

Жизнь на Земле непрерывна благодаря нескончаемому делению клеток организмов. Ничто не рождается из ничего. Новые клетки возникают единственным способом: капля цитоплазмы, окруженная оболочкой, распадается на две новые и, омоложенная таким раздвоением, живет в двух дочерних, до следующего деления. А начало делению дают хромосомы.

Некоторое время обе хромосомы соединены еще одна с другой в месте, называемом центромерой, и носят общее название — бивалента. Перед делением бивалента извивается и съеживается, принимая форму двух палочек, после чего центромера разделяется и позволяет палочкам начать свой путь к двум половинкам клетки. Теперь оболочка клетки перехватывается в одном месте, как у рыбьего пузыря, и образуются две дочерние клетки, каждая из которых содержит идентичный набор из сорока шести хромосом.

Так развивается и идет жизнь, согласно сегодняшним нашим биологическим представлениям. То же самое видим и в древних изображениях! Например, на Монте-Альбане есть места захоронения вельмож сапотеков. Там, оказывается, множество изображений, отражающих процесс деления клетки.

Идея разделяющихся хромосомных палочек, по мнению М. Кучиньского, объясняет и происхождение иероглифа оллин (ollin) — «движение», применявшегося в Древней Мексике для обозначения одного из двадцати дней календарного месяца тех лет.

Этот иероглиф в многочисленных стилизованных вариантах и видах значений найден Кучиньским на керамике, каменных рельефах, фресках в святилищах и дворцах. Кроме двух палочек он часто включает одну или две окружности с еще меньшей окружностью в их центре, что напоминает, по мнению Кучиньского, схему клетки с ядром.

Он приводит, кроме чисто внешних подобий, и другие доказательства связи иероглифа с бивалентой и клеткой.