Коронованный наемник (СИ)

Сармагат промолчал, снова обнимая ее. А Камрин потянулась к листу, все так же белевшему на столе, смяла его и швырнула в камин.

Они долго еще что-то шептали друг другу, торопясь сказать все, доселе невысказанное, насытиться запретной прежде нежностью. А пламя медленно расправляло желтоватый лист, уже стремительно темнеющий с краев, и неторопливо поедало руны, написанные твердым почерком орочьего вождя:

«Сарн,

Полагаю, что в отсутствие принца отряд на родину поведешь ты. Есть нечто, что тебе следует знать. Не бери от князя обещанной платы. Кристаллы смертельно опасны. Попав в воды лихолесских колодцев, они поселят в королевстве хворь, жертвой коей уже стал Леголас, и спасения от нее не будет. В этом и состоял мой план.

Бросьте все и убирайтесь к балрогам из этой дыры, я никого здесь не трону, пусть Иниваэль успокоится. Когда Тугхаш доставит тебе это письмо, передай ей свиток, ты сам знаешь, о чем я. Если же она не захочет возвращаться – передай свиток Таргису и отпусти его, он все равно тебе уже ни к чему. Не тревожься о Леголасе, ему не грозит ничего дурного. Уезжайте. Переправа в восьми милях ниже по течению от развалин сожженного Княжьего моста безопасна, воспользуйтесь ею.

Прощай.

Сармагат»

– За этим столом не хватает только Йолафа – и общество моих врагов было бы полным, – ухмыльнулся Сармагат, садясь, – Эру, неужели сегодня все будут пить эту кислую дрянь, бросив меня в одиночестве сражаться с целым кувшином?

Таргис, наливавший в этот миг Трандуилу вино, неловко пробормотал:

- Мне этот нектар не по чинам, господин. Я с вами… чего покрепче.

- Я знал, что на тебя можно рассчитывать, – кивнул вождь.

Сегодня за столом в каминном зале действительно было многолюдно.

Трандуил, облаченный в простой охотничий камзол и не надевший к ужину короны, в тот вечер как никогда выглядел настоящим королем эльфийского народа. Его бирюзовые глаза были полны безбрежной отрады, разгладившееся лицо сияло нетленной юностью, лучезарной красой, какой Эру Илуватар наградил своих первых детей в подлинно светлую минуту.

Сидящий по левую руку от него Леголас был сегодня странно молчалив, и, хотя улыбка часто озаряла его лицо, видно было, что его одолевает какая-то потаенная, тревожащая его мысль.

Сарн напротив был безмятежен, но иногда бросал на друга короткий задумчивый взгляд: ему казалось, он понимает, что беспокоит Леголаса.

Камрин же сегодня цвела простым и бесхитростным счастьем. Она, пожалуй, меньше всех всерьез надеялась, что этот вечер придет, не омраченный ни враждой, ни смертями. И она упивалась им, будто нежданным подарком судьбы, сняв все прежние маски. Авантюристка-Тугхаш, самозванка-Эрсилия – все эти личины сейчас были забыты, сброшены вместе с камзолом и охотничьими сапогами, и Камрин была несказанно хороша в струящемся зеленом блио и тонком муслине на каштановых кудрях, светясь чистой и одухотворенной женственностью.

И только Таргису было не по себе за одним столом с вельможами и офицерами, но разве мог не присутствовать за этим ужином он, так много сделавший ради этого вечера?

- Что ж, господа… виноват, и конечно вы, миледи, – Трандуил коснулся рукой груди, словно извиняясь, – на пирах в честь побед принято возносить благодарность Валар. Я же хочу поблагодарить каждого из вас.

Король сделал паузу и посмотрел в глаза Камрин:

- Сударыня, – негромко проговорил он, – но начну я с того, что хочу извиниться перед вами. Я был несправедлив к вам. Я мог не всегда и не во всем понимать вас и ваши методы борьбы. Но мне важно, чтоб вы знали, Леголас рассказал мне, как много вы сделали для моих соплеменников и лично для него. Мне подчас трудно быть непредвзятым. Но поверьте… я умею различить благородство, даже в непривычном мне одеянии, и оценить отвагу, даже не сразу разобрав ее устремлений. Знаю, я едва ли вызываю у вас симпатию. Но я был бы рад, если бы вы не держали на меня обид.

Камрин лишь мягко покачала головой:

- Пустое, милорд. Вы были вправе подозревать меня во многих грехах. А некоторые ваши подозрения и вовсе были совершенно справедливы. Я не таю никаких обид, ваше величество. Напротив, я в свою очередь надеюсь на вашу снисходительность к несовершенству моих… хм… методов.

Трандуил хотел что-то сказать, но промолчал, встречаясь с девушкой прямым взглядом, словно скрепляя сказанное рукопожатием, и снова приложил к груди ладонь.

Повисла недолгая пауза, а потом Сармагат поднял кубок:

- Не будем сегодня о прежних разногласиях. Это была война, господа. Мы воевали друг с другом, сами с собой и еще со множеством обстоятельств. Каждый волен сам судить об итогах этой войны. Я по близорукости искал иной победы, но скажу, не лукавя, обрел намного больше, чем предполагал. Я много нагрешил, и многие из вас пострадали от моих интриг. Но я несказанно рад, что сегодня мы за одним столом, а не по разные стороны крепостной стены. За победу, господа.

- За победу, – отозвались пять голосов, и кубки звонко столкнулись серебряными боками.