Короны

А вот внизу внезапно произошла остановка. К удивлению Ивана Кейн Нотаниэль покидал их. Конечно, он не бог весть какой боец, но все же был вроде как с ними, то есть своим. Роман Валерьевич, вопреки ожиданиям Турова не пытался убедить кантийца остаться, а наоборот, давал напутствия. Казалось, они все уже решили давным-давно.

— Не иди через главый тракт, — говорил профессор. — И через Виргирдские земли тоже, там люди короля.

— Ну это, чего тогда, лесом что ли?

— Лесом, — согласился профессор. — В столицу не заходи, держись побережья, пока не добреешься до Ситерона. Покажешь меч своему тестю, он решит, что с ним делать. Тот тебя не обидит, у него живет твоя дочь.

— А жена? — Кейн на мгновение напрягся. Туров даже в ночи увидел напряженные морщины на его лбе.

Вместо ответа Роман Валерьевич лишь отрицательно покачал головой. Нотаниэль не стал задавать лишних вопросов, лишь утер нос и слишком быстро захлопал глазами. Секунд десять ему хватило, чтобы взять себя в руки.

— Ладно, значит ну это, в Ситерон, да? Малец, пойдешь со мной? — повернулся Кейн к Кристиану. — Тебе же полагается золотой с продажи меча.

Мальчик-ясновидец отрицательно покачал головой, но подошел и обнял Нотаниэля — опустив голову и прижавшись к его груди, как обнимают только дети. Кейн чуть не расплакался второй раз, поэтому отстранил от себя Кристиана и принялся заматывать ножны в грязную тряпку.

— Ну это, удачи вам во всех начинаниях, сиры. И вам… Руслан.

Яникеев подошел и без лишних слов пожал Кейну руку. Нотаниэль кивнул и зашагал прочь. Он не оглядывался, не искал взглядов смотрящих на него людей. Кантиец просто растворился в ночи, будто его никогда не существовало.

Когда отряд продолжил свой путь Туров подошел к ясновидцу.

— Роман Валерьевич, почему вы его отпустили? Почему он вообще ушел?

— Потому что ему надо было идти. Вы разве не слышали, Иван Сергеевич, у него дочка? Кейн неплохой человек, он любит ее. Это все, что у него осталось в этой жизни… Вы, наверное, хотите спросить, почему он ушел именно сейчас?

Туров кивнул.

— Потому что дальнейшее не его заботы. Он поставил точку в делах с так называемыми Тремя Богами, сжег свое прошлое и живет дальше. Это самое малое, что я мог для него сделать… Я не прошу понять его или меня, просто так иногда бывает. Жизнь не всегда логична или последовательна. Она просто берет и делает. И простите, Иван Сергеевич, сейчас мне надо поговорить с вашим другом. А то все время не выпадает.

— С Илом? — удивился Туров.

— Да, с сиром Иллианом, — согласился профессор.

Лейтли шел пешком, держа под узды лошадь — все же тропа хоть и была широкой, но все еще оставалась достаточно каменистой и опасной для верховой езды. Рядом, взяв лорда за руку, шагала Лена, вопреки обычной себе, молчаливая. Профессор подошел к ним сзади и дотронулся до плеча Ила. Иван, не успевший отстать, невольно стал свидетелем разговора.

— Сир Иллиан, я бы хотел с вами поговорить.

— Мне что, уйти? — с вызовом спросила Лена.

— Нет, Елена Григорьевна, вас это тоже касается. И вас, Иван Сергеевич, в какой-то мере, — обернулся профессор на Турова и махнул рукой, приглашая присоединиться. Ваня подошел ближе, но все же остался позади Романа Валерьевича, пойти всем вместе не позволяла дорога. — Я хотел поговорить о вашем… нашем будущем.

— А вот с этого места поподробнее, — ухмыльнулась Лена.

— Понимаете, нам нужен телепат…

Роман Валерьевич в общих чертах пересказал недавний разговор с Русланом, при котором присутствовал Туров. На протяжении рассказа лицо Лены выражало то опасливое недоверие, то насмешливую снисходительность. Когда профессор закончил, квик заговорила тут же.

— Есть одно но, Роман Валерьевич, люди с защитой от телепатии также чувстуют попытку проникнуть в разум, как и сами телепаты. Я могу выступить, как приманка.

— Не можете, Елена Григорьевна. Мы сможем использовать вас, как радар, но какой с этого толк? Битва будет один на один, чтобы Канторович не влез еще кому-нибудь в голову. А восстанавливаться вы будете еще ни одну неделю.

— Я не совсем понимаю, к чему вы ведете.

— Нам нужен телепат. Свой, максимально быстро. Шлем у нас есть, процессор тоже, остается человек, не прошедший Сеанс. Как вы знаете, при наличии одно способности развитие второй невозможно. Я ясновидец, вы, Елена Григорьевна — квик, Иван Сергеевич — психокинетик, Руслан Рашидович и его люди кинетики.

— Костя — магнетик, — заметил Иван.

— Для общей оценки ситуации это не важно, — отмахнулся профессор. — Нам бы мог подойти Кристиан, но у мальчика уже есть очень сильные способности к ясновидению. Они врожденные и развиваются очень быстро. Поэтому он отпадает.

— Но тогда, — догадалась Лена, — остается только…

— Поэтому я и обратился к сиру Иллиану, извините уж, не знаю, как вас по батюшке. Вы наш единственный шанс на победу. Собственно, если честно, вся вероятность этой победы и исходит из того, что именно вы вступите в схватку с Михаилом Эммануиловичем.