Короны

— Вот это да, — только и выдохнул Кристиан. Тряпка произвела на него определенный эффект.

— Чем богаты, тем и рады, — усмехнулся Туров. — Воду в вино пока превращать не умею. Хотя… Наверное, и не смогу. А так да, приколы балаганного шута. Давай, голову чуток подними, а то видишь у тебя капилляры какие слабые.

— Капилляры? — не понял молодой ясновидец.

— Ну сосуды такие, — Иван кое-как протер лицо паренька и отдал ему тряпку, чтобы прижал к носу. — Забей в общем, просто из-за них кровь пошла.

— Нет, — покачал головой Кристиан. — Так бывает, когда долго смотришь в Грядущее. Не то, что произойдет через минуту, а лишь едва в начертанные линии судьбы.

— И что там? — Иван постарался придать своему тону минимальную заинтересованность.

— Битва, раскаяние, возвращение. Ой, — ясновидец спохватился и, как ребенок, зажал себе рот руками, — Не говорите, пожалуйста, никому. А то…

— Да, да, я в курсе, а то сглазишь и не сбудется, — улыбнулся Туров. — То есть, до самой битвы не говорить. А потом можно?

— Потом можно, — согласился Кристиан.

— То есть, если мне можно будет говорить после битвы, значит я не тот счастливчик, кто умрет?

— Ой, — повторно закрыл паренек рот руками.

— Ладно, расслабься, это будет нашим маленьким секретом.

Удивительно, но после этого случайного разговора Туров немного успокоился. Нет, конечно, страх не совсем не отступил — просто теперь психокинетик знал, что не умрет, а переживет этот день. Грядущая битва превратилась в неприятный, но неотвратимый момент в жизни, который нужно было пройти.

Они вошли в небольшой пролесок, расросшийся не только редкими деревьями, но и высокими кустарниками во все стороны. Тут уже точно никто не ходил. Роман Валерьевич внимательно шел по высокой сорной траве, захватившей тут почти все пространство, стараясь не попасть в многочисленные, спрятавшиеся среди яркой зелени лужи.

— Это не лужи, а местность заболоченная, — раздался рядом голос Иллиана.

— Ты…? — незаконченный вопрос Турова прозвучал, как мычание умственно отсталого.

— Сам же разрешил мне тренироваться. — Пожал плечами Лейтли. — Если ты против, конечно, то…

— Да нет, нет. Просто странно все это. Вроде прячешься в заброшенном доме, в самой дальней комнате, а оказывается, что тебя там давно кто-то ждет.

— Хорошо, в следующий раз я постараюсь с прелюдией.

Иван усмехнулся. Недели не прошло, а как обогатился словарный запас лорда. Вряд ли это из головы его или Руслана. Скорее всего, Марат поделился новенькими словечками.

— А ты чего думаешь о битве?

— А чего тут думать, — Иллиан выглядел спокойно. Только лицо оставалось все таким же бледным, как у покойника. — Все пройдет так, как задумано.

— Так в этом уверен?

— Я это видел.

Еще один ясновидец, мать его. Видел он… Туров почесал родимое пятно. Хотя действительно видел. Ни у мальчишки, ни у Романа Валерьевича защиты, как у Ленки, нет.

— Судя по твоему спокойному тону, ты тоже не умрешь, — заметил Иван.

— Ты меня так легко, как пацана не разведешь, — голос Иллиана стал чужим. — Уж извини. Ты, видимо, действительно не понял, что значат возможные линии Грядущего. Это как следы на песке возле берега — будешь трепыхаться, лишь быстрее ударит волна и все смоет.

Лейтли окликнула Лена, и он ушел назад, суровый, спокойный, другой. Не думал Иван, что настолько Ил изменится после Сеанса. Словно подменили его. Если сейчас он уже так общается, что будет дальше? Превратится в последнюю сволочь? «Дальше только банковский коллектор», — пошутил внутренний голос.

— Пришли, — негромко сказал Роман Валерьевич, однако все его услышали.

— Что, здесь? — недоуменно спросил Туров.

— Нет, чуть дальше.

Туров поглядел в сторону взметнушейся, подобно стреле строительного крана, руке и разглядел за заканчивающимся рядом деревьев большую пологую, или, как говорят мальчишка, лысую, гору, взявшую пролесок со всех сторон в тиски. И на ней ничего: ни веселых березок, трясущих на ветру сережками, ни одинокого, хмурящегося листвой, дуба, ни колючего кусточка, обглоданного и разграбленного зверьем, лишь грустный ковыль, помахивающий пучками жестких листьев.

А еще выше, ступая по владениям бесплодной тырсы, роились черные точки. Отсюда, да еще сквозь листву, толком, конечно, разглядеть и нельзя ничего было. Только Туров все понимал. Вон и стяги, поднятые вверх, тонким колоском, в пыльной дымке мелькают разноцветными пятнами. Но главное — шум, гам, топот ожившей многотысячной оравы, бурным потоком хлынувшем вниз. Куда там бедной армии богатого Виссела, собранной впопыхах. Теперь перед ними было все кантийское войско, сплотившееся вокруг одного лидера, одного короля.

— Че-то меня терзают смутные сомнения, — подал голос Марат.

Остальные робко зашумели, как школьники-второклашки стоило учителю лишь открыть дверь, но еще не выйти в коридор. Лишь Руслан махнул рукой и его «детки» сразу затихли.

— Роман Валерьевич, не сочтите за трусость, но судя по всему их там действительно много. Все еще точно движется по плану?