Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау

В этот последний раз на нашем диване он казался человеком, пребывающим в мире с самим собой. Немного рассеянным, но примиренным. Вечером я сказал Лоле, что он явно решил жить дальше, однако в реальности, как потом выяснилось, все обстояло несколько сложнее. Ты бы видела его, говорил я. Такой худой, скинул все свои килограммы, и такой тихий, спокойный.

Чем он занимался все это время? Писал, конечно, и читал. А также готовился к переезду из Патерсона. Хотел оставить прошлое позади, начать новую жизнь. И прикидывал, что он возьмет с собой. Разрешил себе ровно десять книг из своих залежей, сердцевину канона (его слова), пытаясь свести багаж к необходимому минимуму. Только то, что я смогу унести. И это тоже было непривычно: чтобы Оскар – да оставил книги; позже мы, конечно, сообразили, в чем тут было дело.

Потом, затянувшись, он сказал:

– Прошу прощения, Джуниор, но меня привела к тебе некая сверхзадача. Хочу просить тебя об одолжении.

– Да о чем угодно, братан. Выкладывай.

Ему нужны были деньги на залоговый депозит, он присмотрел себе квартирку в Бруклине. Я должен был задуматься – Оскар никогда и ни у кого не просил в долг, – но не задумался, из кожи вылез, но денег для него добыл. Моя больная совесть.

Мы выкурили косяк и поговорили обо мне и Лоле, о наших с ней проблемах.

– Тебе не следовало вступать в плотские отношения с той парагвайкой, – заметил он.

– Знаю, – сказал я, – знаю.

– Она любит тебя.

– Знаю.

– Почему тогда ты ей изменяешь?

– Знал бы, проблемы бы не существовало.

– Может, тебе стоит с этим разобраться? – Он встал.

– Ты не дождешься Лолы?

– Мне нужно возвращаться в Патерсон. У меня свидание.

– Прикалываешь меня?

Он покачал головой, хитрый сукин сын.

Я спросил:

– Она красивая?

Он улыбнулся:

– Красивая.

В субботу он исчез.

Семь Путешествие к финалу

В предыдущий раз, когда он летел в Санто-Доминго, всплеск аплодисментов его напугал, но сейчас он был подготовлен, и, когда самолет приземлился, хлопал так, что едва ладони себе не отбил.

Выйдя из аэропорта, он тут же позвонил Клайвзу и час спустя друган приехал, застав его в окружении такситас, норовивших затащить его в свои авто.

– Брат во Христе, – сказал Клайвз, – что ты здесь забыл?

– Древние духи, – очень серьезно ответил Оскар, – не дают мне покоя.

Они припарковались напротив ее дома и почти семь часов ждали, пока она появится. Клайвз пытался отговорить его, но он не слушал. Затем приехала она на «патфайндере». Ивон выглядела похудевшей. У Оскара схватило сердце, как схватывает больную ногу, и мелькнула мысль, а не бросить ли все это, не вернуться ли в Дон Боско и дальше как-то управляться со своей убогой жизнью, но вот она вышла из машины так, словно весь мир на нее смотрел, и это решило дело. Он опустил оконное стекло. Ивон, позвал он. Она остановилась, прикрыла глаза ладонью, как козырьком, и наконец узнала его. И тоже произнесла его имя: Оскар. Он рванул дверцу, подошел к ней и обнял.

Какими словами она его встретила? Ми амор, ты должен сейчас же уехать.

Стоя посреди улицы, он поведал ей все как есть. Сказал, что любит ее и что, да, его немного покалечили, но сейчас он в порядке, и если они проведут вместе хотя бы одну неделю, одну короткую неделю, он окончательно выздоровеет и сможет принять все, что уготовила ему судьба, и она ответила: я не понимаю, и он опять сказал, что любит ее больше Вселенной и такое чувство не смахнешь с себя, как пылинку, поэтому, прошу, давай уедем вместе ненадолго, ты зарядишь меня своей силой, и тогда я оставлю тебя навсегда, если ты того пожелаешь.

Может, она и любила его, не безоглядно, конечно, но все-таки. Может, в глубине души ей и хотелось бросить спортивную сумку на бетон и сесть с ним в такси. Но за свою жизнь она хорошо узнала мужчин вроде капитана, в Европе ей целый год пришлось работать под началом таких молодцев, прежде чем, подзаработав, она сумела освободиться от их опеки. Знала также, что в ДР развод с копом равноценен пуле в лоб. Спортивной сумке не суждено было ночевать на улице.

– Я позвоню ему, Оскар, – сказала она с некоторой горечью. – Так что, будь добр, уезжай, прежде чем он сюда явится.

– Я никуда не уеду.

– Уезжай, – сказала она.

– Нет, – ответил он.

Он отправился в дом абуэлы (ключ он сохранил). Капитан прибыл часом позже, долго сигналил, врубал сирену, но Оскар и не думал выходить к нему. Он достал фотографии Ла Инки и сидел, перебирая их одну за другой. Когда пришла Ла Инка из пекарни, он сидел за кухонным столом и что-то писал.

– Оскар?

– Да, абуэла, – сказал он, не поднимая головы. – Это я.

Это трудно объяснить, написал он потом сестре. А то. Еще как трудно.

Проклятье Карибов