Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау

Ивон была очень, очень странной птахой. Вроде бы разговорчивая, легкая в общении женщина, с такой братану в самый раз расслабиться, но в то же время в ней чувствовалась некоторая отстраненность, словно (цитирую Оскара) она была заброшенной на Землю инопланетной принцессой, существующей отчасти в ином измерении; из тех женщин, что, какими бы привлекательными они ни были, выветриваются из твоей головы слишком быстро; она это знала и ничуть не огорчалась; напротив, казалось, короткие вспышки внимания, на которые она провоцирует мужчин, доставляют ей явное удовольствие, но что-либо посерьезнее – спасибо, не надо. Ее не напрягало, если ей звонили раз в несколько месяцев в одиннадцать вечера, чтобы узнать, «не занята ли она» в данный момент. К более глубоким отношениям она и не стремилась. В связи с чем я вспомнил наши детские забавы с мимозой: дотронешься до растеньица – оно закроется, уберешь руку – опять раскроется, только с Ивон все происходило в обратном порядке.

Впрочем, ее джедайские уловки на Оскара не подействовали. С девушками наш парень становился истинным йогом. Если прилепится, по своей воле не отлепится. Когда к вечеру он вышел от нее и потопал домой, отбиваясь от миллионной армии островных комаров, душой он оставался с нею.

(И если Ивон после четвертого бокала начала мешать испанские слова с итальянскими и чуть не растянулась на полу, провожая его, что это меняет? Да ничего!)

Он был влюблен.

Мать и абуэла встретили его на пороге; обе, простите за клише, вылитые Медузы горгоны, обе потрясены его бесстыдством. Ты в курсе, что эта женщина ПУТА? Ты в курсе, ЧЕМ она заработала на свой дом?

Сперва их ярость подавила его, но он быстро взял себя в руки и открыл ответный огонь: а вы в курсе, что ее тетя была СУДЬЕЙ? А ее отец работал в ТЕЛЕФОННОЙ КОМПАНИИ?

– Тебе нужна женщина, я добуду тебе женщину, – сказала мать, свирепо глядя в окно. – Но эта пута хочет только твоих денег.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи. И она не пута.

Ла Инка вперила в него невероятно властный взгляд, коим она многих вгоняла в трепет.

– Ихо, слушайся матери.

И он чуть было не послушался. Обе женщины сфокусировали на нем всю свою энергию, но затем он ощутил вкус пива на губах и помотал головой.

Тио Рудольфо, смотревший игру по телевизору, улучил секунду, чтобы донести до него голосом дедули Симпсона: проститутки сгубили мою жизнь.

Чудеса продолжаются. На следующее утро Оскар проснулся, и, несмотря на нечто грандиозное, творившееся в его сердце, несмотря на пылкое желание немедленно бежать к Ивон и приковать себя кандалами к ее кровати, он остался на месте. Он понимал, что штурм и натиск ему противопоказаны, понимал, что должен держать себя в узде, иначе он все испортит. Чем бы это все ни было. Разумеется, его одолевали буйные фантазии. А куда без них? Тем более Оскару. Он был лишь слегка похудевшим толстяком, который никогда не целовал девушку и ни с одной не лежал в постели, а теперь перед его носом размахивали прекрасной шлюхой. Оскар был убежден, Ивон – последняя попытка Высших Сил, прежде чем поставить на нем крест, обратить его на путь истинный, путь доминиканской мужественности. Если он запорет эту возможность, играть ему в «Злодеев и мстителей» всю оставшуюся жизнь. Вот он, сказал Оскар себе. Его победный шанс. Он решил разыграть самую надежную карту в колоде. Карту «Затаиться». Целый долгий день он бросал страдальческие взгляды на ее дом, пробовал писать, не смог, посмотрел комедийное шоу, в котором черные доминиканцы в юбках из травы кладут белых доминиканцев, одетых для сафари, в каннибальские котлы и спрашивают друг друга, а что у них будет на десерт. Жутковато. К полудню он довел Долорес, тридцативосьмилетнюю со шрамами по всему телу мучачу, стряпавшую и убиравшую у них, до истерики.

На следующий день ровно в час он надел чистую чакабана, рубаху со строчкой, и прогулялся до дома Ивон. (Ну, скорее пробежался рысью.) У калитки морда в морду с ее «патфайндером» был припаркован красный джип. С полицейскими номерами. Он стоял у ограды под давящим солнцем. Чувствуя себя законченным болваном. Конечно, она замужем. Конечно, у нее есть бойфренды. Его оптимизм, раздувшийся красный гигант, рухнул в прожорливую черную дыру, откуда нет возврата. Что не помешало ему наведаться опять на следующий день, но дома никого не было, и к тому времени, когда он снова ее увидел, три дня спустя, он уже вообразил, что она умчалась обратно в тот далекий мир человекоподобных предвестников, что ее породил. Где ты была? – спросил он. Я уж подумал, что ты упала в ванну и барахтаешься, не в силах выбраться. Она улыбнулась и слегка повела бедрами. Я укрепляла мощь страны, ми амор.

Он застал ее перед телевизором, она занималась аэробикой в лосинах и чем-то вроде поводка с петлей вместо лифчика. Он с трудом отводил глаза от ее тела. Увидев его, она заверещала: Оскар, керидо, дорогой! Входи! Входи!

Примечание от автора