Короткая память

Нина хмыкнула, пожала плечами, нервным движением рук заправила волосы за уши. Потом огляделась по сторонам, будто искала чьей-то поддержки.

– Может, пойдем в дом, там поговорим? – осторожно предложил Павел.

– Нет. Я есть хочу. А говорить не хочу, – коротко ответила Нина, опуская глаза.

– Конечно, конечно… – почти хором произнесли Павел и Елизавета Андреевна и принялись суетливо предлагать ей угощения:

– Хочешь салат с крабами? Ростбиф? А вот еще салат овощной… Тарталетки с икрой… А вот еще креветки жареные с чесноком, очень вкусно… Что ты будешь, Ниночка?

– Все буду. И рыбки еще хочу. И колбаски. И вина хочу.

– Вина? – осторожно спросила Елизавета Андреевна. – Тебе мама разрешает пить вино?

– Мне уже шестнадцать, между прочим. А вот маму мою вообще не трогайте. Это мое дело, что мне мама разрешает, а чего не разрешает. Мы сами как-нибудь разберемся.

– Да, конечно… Извини… – совсем растерялась Елизавета Андреевна и глянула на Павла, будто просила помощи. – Я ведь просто спросила, Ниночка… Я ничего не хотела такого…

– Какого – такого? – снова с вызовом спросила Нина. И тут же проговорила насмешливо: – Так вино будет или нет?

Павел молча взял бутылку шампанского, налил треть фужера, подвинул бокал Нине. Она взяла его в руки, проговорила с язвительной торжественностью:

– За здоровье твоей новой жены, пап! Ура!

Выпила до дна, принялась за еду, потом вдруг остановилась, проговорила тихо:

– Не смотрите на меня, я стесняюсь.

– Хорошо, Ниночка, мы не будем смотреть! Давай просто поговорим, Ниночка! – суетливо предложил Павел.

– Я же сказала – не хочу говорить… Совсем не хочу.

– Папа просто очень волнуется, понимаешь? – тихо пояснила Елизавета Андреевна. – Очень волнуется, Ниночка… Ты не сердись, ладно? Конечно, вы с ним потом обязательно поговорите…

– С чего вы взяли, что я сержусь? Я просто не хочу ни о чем говорить, вот и все!

На Павла было и впрямь жалко смотреть. Вдруг образовалась у него на лбу глубокая складка, глаза были хоть и счастливыми, но совершенно растерянными, искательными, губы подрагивали в нервной улыбке. Он даже вздрогнул, когда услышал от крыльца Ольгин громкий голос:

– Друзья, все за стол! Сейчас будет горячее! Идемте, идемте!

Когда все уселись за стол, веселье пошло на новой ноте, и присутствие Ниночки уже никого не напрягало. Все внимание переключилось на поросенка и, как показалось Ольге, это внимание было слегка нарочитым. Так, мол, мы стараемся внимание от нестандартной ситуации отвлечь. Понимаем, как Павлу трудно. Да и дочке его тоже…

А день тем временем клонился к вечеру, из леса, крадучись, ползли теплые сумерки. И веселье постепенно истаяло, и поросенок был съеден, и хмель уже не приносил желанного расслабления. Кто-то из гостей предложил:

– А давайте к озеру прогуляемся, на закат посмотрим! А то засиделись уже, правда!

И встали дружно, и потянулись через лужайку к озеру. Разбрелись кто куда. Кто-то уселся на скамейку на берегу, кто-то гулял по лесу. В какой-то момент Ольга обнаружила, что Павел отстал, увлекшись разговором с Костей Вороновым. Вернее, это Костя увлекся, а Павел просто шел рядом, глубоко задумавшись о чем-то своем. Хотя и понятно было – о чем… Ольга повернула голову и увидела, что рядом с ней идет Нина, глядя себе под ноги и засунув руки в карманы толстовки. Хмурая. Задумчивая. Серьезная.

– Неловко себя чувствуешь в незнакомой компании, да? – просто обратилась она к девочке. – Я тоже, знаешь, в подобных ситуациях слегка тушуюсь.

– Я вовсе не тушуюсь, с чего вы взяли? Все нормально со мной, – подняла на нее глаза Нина.

– Ну, может, мне показалось… Ты молодец, что приехала сегодня. И приезжай к нам, когда захочешь, хорошо? Папа будет очень рад. Просто он растерялся немного. Но ты знай, что он тебя очень любит! И все время думает о тебе. И переживает, что все так… получилось. В конце концов, надо же когда-то начинать общаться… Ты уже взрослая, должна понимать. Он же твой отец…

– Я в курсе, – насмешливо произнесла Нина. – Я знаю, что у меня есть отец. А вы… Вы тоже хотите, чтобы мы с отцом общались, да? Только честно скажите!

– Конечно, хочу… Очень хочу!

– А зачем вам это? Наоборот же должно быть… Зачем вам лишние проблемы?

– Зря ты так говоришь, Нина. Я не вижу в этом никакой проблемы, наоборот, я очень хочу с тобой подружиться, правда.

– Зачем? Чтобы моему отцу угодить?

– А разве можно дружить в угоду кому-нибудь?

– Ну не знаю… Да и вообще… Вы думаете, что это возможно в принципе?

– А почему бы и нет?

– А папа вас очень любит, да?

– Да. Любит. И я его люблю. Это жизнь, Ниночка. Такая вот взрослая жизнь. И ты уже не ребенок, ты можешь это понять и принять.

– А почему он любит именно вас? Почему?

– Ну что я тебе могу на это сказать… Любовь – вообще необъяснимая вещь…