Короткие истории долгого полугода

Утром жизнь в Новой Москве шла своим чередом, не смотря на календарный май, треснутый мир и капиталистический труд. Утром в наш район пришёл шум. Сначала от порывов ветра. Все дворы разом превратились в аэродинамические трубы. Детей без ранцев и непривязанных собак уносило в Алёшкин пруд или просто до ближайшего куста. Ветер принёс короткие сильные дожди. Они не выливали капли вниз, а бросали их с усилием отчего шума было больше. Капли разбивались, отскакивали, ударялись об отливы, крыши машин, попадали своим телом на предметы выдающие наибольший шум. После грохота дождя начинали кричать дрозды. Гоняли над лесопарком ворон, что охотились на гнёзда. По двое дрозды преследовали ворон и старались попасть помётом на крыло врагу. Стрекотание и щебетание походило на звук, который тупой мальчуган издаёт проводя железной палкой по прутьям железного забора на бегу. Лес весь состоял из дроздов-мальчиков с железными прутьями. Все деревья стали железным забором. Звуки гремели, сталкивались друг с другом и от того грохотали ещё больше. Шум распространялся и от дороги. До нашего идеального нового района дошла наконец смена бордюров. Сезонная московская спартакиада. Отличная дорога была вскрыта-срыта-взрыта. Как бы нечаянно снимая прекрасно пережившие всего пару зим бордюры трактор своим стальным пальцем задевал всё вокруг. Выдёргивал ограждение тротуара, лежачих полицейских, столбы и вывески. Больше работы богу работы! Всё включено в Москве. Смена бордюров превращается в смену всего полотна и тротуара, а затем в фигурное выпиливание люков, дорожек для незрячих, светофоров. Всё шумит. При входе во двор застаю первую в этом году стрижку газона. Неясно, что там успело отрасти, но после газонокосилок двор выглядит лучше. Подшумливают немного, сидящие на корточках рабочие из Средней Азии, выдирающие совками одуванчики. Москва всем найдём работу, да пошумнее. Так проходит день. Утром воющий ветер приносит облака, свистят щели на балконах, скулит сам воздух, скрипят стволы окрестных парков. Дождь включает громкость на раз-два, перекрывает гул бордюроразрушителя. Грузовик убегая от дождя уносит в какой-то неведомый секонд-хенд бордюров наш районный камень, вполне сносный для Красной площади, подпрыгивая на ямах и гремя как танк. От шумного этого мая скрыться удаётся только в центре. С супругой снова обходим примечательности столицы. Очередь МГУ. Читаем друг другу легенды о главном здании, обходим Ботанический сад, совсем нестрашно спускаемся по канатной дороге до Лужников и обратно, какие мы уже московские москвичи. Не удивляемся чуду стройки высоченных слаломов, корабликам под нами, ничему. Из 50-х годов СССР, окружения МГУ, переходим во всамделишный китайский ресторан. Большая часть как зала, так и персонала настоящие китайцы. Шумят, курят, говорят по-мандарински. Мелкий негатив уходит когда начинаем кушать. То, что так много «местных» – важно. Сычуаньская кухня у каждого метро, но, чтобы вот так, среди носителей, от повара-китайца, за крутящимся столом. Шумно, остро, вкусно. Как хочется сходить сюда с кем-то из друзей-смолян, когда они перестанут кочевряжиться и наконец-то приедут в гости. Золотое и красное. Ресторан по-московски. Всё в этой середине мае по-московски.

* * *