Короткие истории долгого полугода

Нынче симптомы весны проявились внезапно, как внезапно свои дети начинают ходить, а чужие рожать. Выход с псом на утреннюю прогулку произошёл в абсолютной светлоте, без намёка на мрак зимней ночи. Все серые городские вороны и чёрные лесные вороны организовались в пары, а пары организовались в концессии. Стали ходить по снегу туда-сюда подбирая и бросая веточки, летать над лесом и домами аррркая и выполняя парные фигуры пилотажа. Лес у Абабурово перестал быть немым, наполнился звуками синиц, паданием шишек от ветра и сваливанием снега там, где пробежала белка. Белое с пешеходных дорожек во дворах исчезло. Многонедельные усилия дворников вдруг в один день стали успехом и среди огромных сугробов родились чёрные асфальтовые дорожки. Показалось, судя по глубине проходов по ним меж куч снега и льда, что зима была многолетней. Слои снега как радуга разделялись на тона и как годовые кольца деревьев были немного неравномерными. Я заменил зимнюю куртку на осеннюю, временно, на пару дней, пока супруга отнесёт в ремонт, но вышло так, что и в осенней оказалось мне тепло. Утром при работе за компьютером я не включил свет в комнате, солнца оказалось достаточно. На всём что только можно представить появились сосульки. Этот комплекс малых признаков весны проявился в самом начале февраля и человеку пожившему, очевидно, что как бы теперь не хлестал ветер, не буксовала машина, не мёрзли руки без перчаток, весна стоит в двух шагах. Ждём ещё снега и большого минуса, но война уже проиграла, зима всё понимает. Утки, что не улетали с тёплых прудов ждут уток, что прилетят из тёплых краёв. Пёс Альбус выдал наружу пух, что прятал под шерстью с осени и оставляет за собой след как паук, как рваная подушка, разбрасывая тонкие пушинки и волосинки. Скрученный спиралью бамбук из «Икеи» направил свой одинокий бледно-зелёный лист к холодному стеклу. А я бросил в стирку тёплые носки и, может быть, они не вернутся в ротацию и перекочуют сразу к дальней стенке ящика с носками до новой зимы.

* * *