Короткий бег мангуста

– Что значит «там разберемся»! – возмутился грузин. – Что за дела, биджо? Я честный человек, предприниматель. Документы у меня в порядке. Какие разборки? Вот посмотри, дорогой. Вот паспорт, вот прописка. Видишь? И ты мне свои документы покажи. А то непонятно: кто, зачем… Почему я с тобой должен куда-то ехать, генацвале?

– Вот мои документы, – отрезал Хорин, протягивая удостоверение. – А поехать тебе придется. Иглинский РОВД расследует дело об убийстве, там тебе хотят задать несколько вопросов. Так как, уважаемый? Сам пойдешь, или помочь?

Вполголоса выругавшись по-грузински, Кавсадзе пробормотал:

– Конечно, как кого-то убили, так обязательно кавказец виноват… Поехали, дорогой, поехали. Там разберутся. А потом извинятся, и отпустят. И ты будешь извиняться, биджо. Мне нечего бояться, я честный…

– Садись в «Ниву», – прервал Хорин. – Твою машину наш сотрудник поведет.

– Пожалуйста, командир, как скажешь.

Подойдя к «Ниве», Кавсадзе хлопнул по плечу опершегося на дверцу Медведева:

– Скажи, капитан, почему всегда кавказцев подозревают? Это же геноцид! Мы что, проклятые что ли? Где-то в Иглино убийство, а я должен показания давать. Убитый кто? Дядя мой? Брат? Или может, меня подозреваете? Какое убийство? Я при чем?!

– Садись, садись, – похлопал Медведев возмущавшегося грузина по спине. – Не виноват – отпустим.

Пройдя к «девятке» Степан сел за руль, тронулся с места и пристроился в хвост «Ниве», шедшей впереди.

По трассе ехали минут десять, пока Степан не решил, что отъехали от города достаточно. Подъехав к «Ниве» вплотную Медведев помигал фарами, вырвался вперед, и метров через триста остановил машину. «Нива» послушно приткнулась сзади, почти впритирку. Выйдя из салона, Степан подошел к «Ниве» и открыл дверцу.

– Шабаш, мужики, выгружайтесь.

Посмотрев на Кавсадзе, пояснил лично для него:

– Перекусить надо, дорогой. Не знаю как ты, а мы сегодня еще не обедали.

Покряхтывая, грузин выбрался из салона, и безропотно согласился:

– Как скажешь, уважаемый. На сытый желудок и дорога короче.

– Антон, – окликнул Степан Поздеева, – бери покрывальце, накрывай полянку вон там, в сторонке.

Когда грузин с Поздеевым отошли достаточно далеко от машины, Медведев негромко спросил Хорина:

– Как он? Не возмущался?

Закурив и сплюнув, Хорин ухмыльнулся:

– Как младенец. Всю дорогу песни пел, да жаловался что до бабы своей не доехал. Уж больно, говорит, русские бабы сладкие. Да еще в деталях расписывал, насколько. Сука черножопая!

– Черножопые азеры, Слава. А грузины народ хороший. Даже жалко его, ей Богу. А впрочем, ты прав. Накручивай, злее будешь. Легче будет мочить… Ну ладно. Бери жратву и накрывайте. А я сейчас.

Сев в машину Медведев вынул из «кейса» две бутылки водки, открыл одну, и большую часть вылил на асфальт, оставив в бутылке граммов сто. Всыпав через горлышко горсть клофелина тщательно взболтал, взял обе бутылки и пошел к импровизированному столику. Хмыкнув, весело предложил, обращаясь в основном к Кавсадзе:

– При таком изобилии не грех и выпить! А, мужики? Давайте-ка посуду.

Вылив в стакан остатки из первой бутылки, Степан протянул его грузину, и отбросил пустую бутылку в сторону:

– Гостю в первую очередь. Ничего, Гоги, остатки сладки. А мы себе вторую откроем. Да ты пей, пей, дорогой. А о плохом не думай. Приедем, я за тебя словечко замолвлю. Мое слово кое-чего стоит.

Выдохнув, Кавсадзе одним махом опрокинул полстакана водки и вцепился зубами в кусок холодного мяса. Степан, разлив по чистым стаканам, подал Андрею со Славой, поднял свой:

– Ну, будем…

Кавсадзе окосел стремительно. Минуты через две его уже основательно повело, и Степан незаметно подмигнул Горбунову с Хориным. Оба разом поднялись и, подхватив грузина под руки, поволокли его к «Ниве». Медведев приказал Антону:

– Ступай, я сам уберу.

Свалив остатки ужина в кучу, Степан связал углы покрывала, забросил узел в машину и, сев за руль, тронулся вслед за рванувшей с места «Нивой».

Ехали долго. Так долго, что Медведев начал нервничать и материться вслух:

– Что за б…! Шесть таблеток, пора бы уже. Какого хрена тянут!!!

Шедшая метрах в ста впереди «Нива» вдруг резко вильнула, выскочила на обочину, и как вкопанная замерла на месте. Резко затормозив, Степан выскочил из машины и почти бегом бросился к «Ниве». Заглянув в салон, и ничего не разобрав в темноте, нетерпеливо спросил через стекло:

– Ну что?!

Чувствуя, что сдают нервы, не дождавшись ответа, вторично рявкнул так, что вены вздулись на висках:

– Ну что там, мать вашу?!!

Водительская дверца приоткрылась и Антон, бледный, с перекошенным лицом, выполз из салона, и на карачках пополз к обочине. Согнувшись пополам он затрясся от неудержимой рвоты. С другой стороны выбрались Хорин с Горбуновым. Андрей прикурил дрожащими руками и с усилием выдавил:

– Готов.

Медведев вытер испарину со лба и облегченно выматерился:

– Пи… ц котенку! Давайте валить отсюда. Антон… Антон, б…! Хорош блевать. Садись за руль.

Поздеев, продолжая содрогаться в рвотной судороге, прохрипел:

– Не мо… х-х-х… не могу… я…