Короткий триллер

— Сержант сказал, что если я еще раз попадусь на розыгрыш или совершу какой-то другой промах, он непременно обеспечит мне уход на пенсию, мне, мол, давно пора отдыхать. Так что, пожалуйста, перестаньте шутить, мистер Брэдли…

Он постоял еще минутку и, шаркая, ушел прочь. Репортер пожал плечами, выдохнул колечко дыма и потянулся к телефону.

— Редакцию новостей «Экспресса»… Брэдли. Здесь все спокойно. Пайпер уже ушел? Порядок. Я отправляюсь домой и прошу не искать меня до завтра.

Он повесил трубку, выдохнул очередное колечко и ушел.

Оказавшись на темной, холодной улице, Брэдли заколебался: настроение было испорчено, и сейчас ему хотелось в большей степени, нежели спиртного или женщин, окунуться в атмосферу веселой, бесшабашной шутки. Пожалуй, выпью, решил он. Идти туда, где могли оказаться Морган или Фэрнесс, ему не хотелось, поэтому он направился в маленький бар возле доков, куда не заглядывала репортерская братия.

Помещение было маленьким и грязным, но спиртное подействовало согревающе. После третьей порции настроение поднялось, и Брэдли повеселел. Еще порция — и его охватила прежняя жажда розыгрыша, он тут же принялся обдумывать очередную шутку. Что за вечер без доброго розыгрыша и разделенного с приятелями веселья? К черту Фэрнесса и Моргана. Жалкие зануды.

Газетчик огляделся. Шел третий час ночи, и бар почти опустел: кроме него, лишь бармен и какой-то мелкий высушенный тип, упирающийся ботинком в латунные перила для ног и пьющий пиво. Похоже, бармен относился к людям, способным посмеяться, ну а малышу ничего другого не останется — уж слишком он тощий.

Сдерживая улыбку, Брэдли нагнулся, словно завязывая шнурок, и проворно всунул спичку между подметкой и верхом ботинка пьянчужки. Зажег ее, выпрямился и заказал еще одну порцию.

Когда бармен наливал виски, репортер подмигнул ему и кивнул в сторону коротышки-посетителя.

Бармен непонимающе уставился на него. Брэдли улыбался, сдерживая смех. Вдруг человечек издал вопль и запрыгал на одной ноге, лихорадочно сбивая небольшое пламя на ботинке ладонью.

Брэдли рассмеялся, поглядывая на бармена и ожидая одобрения. Коротышка опустил ногу и с рычаньем повернулся к репортеру.

— Сук-н-сын, — выдохнул он смачно и не совсем отчетливо. И размахнулся.

Газетчик как раз поворачивал голову, и удар пришелся точно по губам, расплющивая их о зубы. Он зашатался и, не успев ухватиться за стойку, всем телом рухнул навзничь, ударившись шеей о латунные перила. Он еще успел ощутить зловещий хруст в основании черепа, и тут же все погрузилось во тьму.

— Ну и слизняк! — человечек злобно посмотрел на лежащего. — Поймать меня на «велосипед». Меня — Кида Уилкинса!

Бармен вперевалку обогнул стойку, вытирая руки о передник.

— Ты слишком сильно ударил его, Кид, — пробормотал он, наклонившись. — Уж очень он неподвижен.

— Обычный хук левой, — проворчал коротышка. — Расшатал пару зубов, вот и все. В следующий раз прикинет раз-другой, прежде чем затевать дурацкие шутки…

— И голова у него уж очень странно повернута, — обеспокоенно заметил бармен. — Тебе не кажется, что…

Не договорив, он присел на корточки. Руки его нащупали пульс репортера, потом нырнули под рубашку. С побелевшим, как мел, лицом он выпрямился.

— Он мертв, — хрипло произнес бармен. — Как мороженая рыба.

— Мертв? — высушенный человечек быстро провел тыльной стороной ладони по губам. — Майк, это несчастный случай! Я же ударил его вовсе не сильно. Понимаешь, это несчастный случай!

— Само собой, Кид. Несчастный случай.

Бармен живо подошел к двери, запер ее, опустил козырек с надписью «закрыто» и выключил наружный свет. Затем вернулся к телу.

— Плохо дело, Кид, — бормотал он, обшаривая карманы Брэдли. — У меня и так хватает неприятностей с легавыми, а тут еще это… Да и у тебя пара сроков за разбойные нападения.

— Знаю без тебя, — огрызнулся Кид. — Норов у меня горячий, да и кулаками работать умею. Потому и попадаю в беду. Что же нам делать?

Бармен изучал содержимое бумажника, извлеченного из кармана Дэйва Брэдли.

— Кид, — позвал он полушепотом, — дело, пожалуй, еще хуже, чем я думал. Этот слизняк — репортер из «Экспресс», а это почти то же самое, что легавый.

— Репортер! — с горечью бросил Уилкинс. — Который делает мне «велосипед» и мне приходится ударить его! Которого я вынужден ударить и который ломает свою поганую шею! Почему? Скажи мне, почему?

— Брось-ка свои вопросы! У меня есть идея. Нужно убрать его отсюда: унесем тело подальше, в доки. Пусть это выглядит, будто на него напали или же он неудачно упал после выпивки.

— Отлично, Майк! — просветлел коротышка. — В шесть утра мой пароход уходит. В этот порт я уже не вернусь, а если кто-то проследил его до бара, скажешь, что парень нализался перед закрытием. А больше и знать ничего не знаешь.

— Заметано. Идем. Но сначала возьмем это барахло, чтобы они не смогли опознать его. Это помешает расследованию. Потом отнесем его переулком в доки.

Он быстро обшарил карманы Брэдли и рассовал содержимое по своим. Затем выключил все освещение и открыл дверь, выходящую в темный и узкий переулок.