Короткое лето

— Тем более.

Мы поднялись в торговый зал, и там Гордеев отпер витрину с пистолетами.

— Бери «дерринджер», — посоветовал он. — Два ствола, патроны «длинный кольт». Если стрелять в упор, никакой амулет не поможет. Только учти, курок надо самому взводить. Самовзводом не стреляет. Патронов много не нужно, шести штук за глаза хватит.

— Какие посоветуешь? Хотя нет, давай с простой пулей. В упор и так мало не покажется, зато внутренним зрением не определят.

— Как носить будешь? Есть поясная сумочка, есть кобура-вкладыш для карманов.

— Давай кобуру. И посчитай все, чек выпишу.

— Сигналки так бери, — решил Гордеев, подсчитал сумму на калькуляторе и развернул его ко мне, а потом задумчиво постучал пальцами по прилавку. — Не верится мне в такие совпадения. Ты выходишь из ювелирки, и туда сразу вламываются грабители, не раньше и не позже. Кто знал, что ты в «Золото вселенной» собираешься?

— Никто. Ваню предупредил, но он звонил, когда я уже с Колхозного рынка уходил.

— Значит, пасли либо тебя, либо салон. Ничего подозрительного не замечал?

Я подписал чек, заверил его отпечатком пальца и вздохнул.

— Теперь разве вспомнишь?

— Подумай, повспоминай.

— Подумаю, — пообещал я и попросил: — Дверь закрой, а то вдруг суицидальные наклонности заразны.

Мы посмеялись, и я отправился домой.

Поговорил — и как-то сразу на душе легче стало, даже аппетит проснулся. Вот теперь можно и поужинать.

Хмель 21 июня, вторник

День начался — банальней не бывает. Проснулся, умылся, побрился.

Начал приставать к сонной Ирине — получил по рукам. Увы, о вчерашнем ультиматуме девушка не забыла. Пока она приводила себя в порядок, успел поколотить грушу, отжаться, подтянуться на перекладине и немного поработать с гантелями, а вот на штангу времени уже не осталось.

Ну да и не страшно — чувствую себя превосходно. Будто часть магической энергии в жизненную силу перешла. Пониженное давление? Не про меня.

Наскоро сполоснувшись, я проводил Иру до работы и вернулся к открытию бара. У тети Маши был выходной, поэтому Иван начал возиться с закусками, а я встал за стойку. Ранних посетителей оказалось совсем немало. Кто-то жадно опохмелялся и бежал на работу, кто-то торопливо завтракал яичницей и разогретыми бутербродами с сыром и колбасой. Бар опустел через час, тогда мы позавтракали и сами.

Я уже допивал травяной чай, когда с черного хода зашел Саня и сразу полез в бутылку:

— Ты чего Коле сказал, что у меня руки из задницы растут и сигнализация отстой полный?

— Правда глаза колет?

— Да ты чего собираешь, Хмель?

Я отставил кружку и указал на подбородок.

— Видишь? Люди пришли, подняли меня с кровати и сунули башкой в петлю. И это при включенной сигнализации!

— Пить меньше надо! — огрызнулся чародей. — Если у них «глушилка» была, ко мне какие претензии?

— Не было у них «глушилки». Они звуковым барьером комнату накрыли.

Саня недоверчиво посмотрел на меня, плюхнул на стойку увесистую сумку и вытащил из нее странного вида прибор, сразу с несколькими выдвижными антеннами и монохромным экраном.

— Сейчас проверим! — многозначительно заявил чародей и ушел на второй этаж. Побродил там пару минут и спустился обратно. — Никто твою защиту не отключал! Работает она!

— Значит, обратно включили.

— Когда ты по ним из пистолета палил?

— Могли дистанционно отключить.

— Фигню говоришь!

— То есть никаких аномалий ты не нашел? И что мне делать прикажешь?

— Пользуйся сигналками, которые Коля дал. Вернусь — придумаю что-нибудь.

— Только противопехотные мины нажимного действия не предлагай.

— Да пошел ты, Хмель!

Саня сунул прибор в сумку и отправился восвояси. Я подбежал к двери черного хода и крикнул ему вдогонку:

— Об алмазах меня спросить сам придумал или подсказал кто?

— Ты совсем, что ли?!

— Значит, сам.

Чародей выставил вверх средний палец и зашел в оружейный дом.

Ишь ты, нервный какой! Стресс у него!

Проснуться в петле — вот это стресс!

Я отнес пустую кружку на кухню, опустил ее в мойку и вернулся за стойку. Не успел еще открыть газету, как с улицы в бар вошел Клим, мрачный и помятый, словно после бессонной ночи.

— О! Пивка для рывка? — поприветствовал я его.

Брат забрался на высокий стул у стойки и спросил:

— Кофе есть?

— В меню или вообще?

— Слав! Налей кофе, башка раскалывается.

Я повернулся к кухне и крикнул:

— Вань, кофе поделишься?

Иван выглянул в зал, посмотрел на Климова и кивнул.

— Поделюсь. Молоко, сахар?

— Без всего.

Размешать в кипятке ложку растворимого кофе у Ивана много времени не заняло; он принес чашку и вернулся на кухню, а я спросил:

— Как дела?

Клим поморщился, осторожно отпил кофе и сказал:

— Не понимаю, что происходит. Похоже, под меня копают, но что надеются нарыть — без понятия.

— Наумов?

— Он.

Я выругался. Руководитель следственной комиссии уже сидел у меня в печенках.

— Тоже наведывался, — сообщил я Климову.

— К тебе он приезжает, а меня только в Пентагон и дергают, — вздохнул брат. — Ладно, я что пришел — в тот день с телефона заведующей салоном звонки не совершались. И чарофона у дяди Миши не было. Так что совпадение.

У меня словно камень с души свалился. Значит, не алмазы.