Корова на Луне. Призрак ущелья Анны

Он беспрестанно бьет себя в грудь кулаком, повторяя при этом уже который раз одни и те же слова:

— Ну и что, что нет? Зато какая мощь!

И Йорбабус трясет кулаком:

— Да мой батальон роботов стоит десяти ваших планбазовских пехотных батальонов. Ты хоть имеешь маломальское представление о том, что такое боевой робот БР-ХМ-3462? Это же по мощи и броне — целый танк. Ну куда против него твои хлюпики! Да они курятина против моих мордоворотов. Ха-ха-ха.

Еще немного, и они начинают приподниматься из-за стола, лапают друг дружку за грудки, но до драки дело не доходит, ибо за порядком смотрит совсем не пьянеющий старший кандидат-капитан из национальной гвардии. Задача национальной гвардии — охранять спокойствие и порядок, и старший кандидат-капитан и здесь весьма успешно справляется с подобной задачей.

Он разнимает развоевавшихся было комбатов и усаживает их на свои места.

— Знаете что, — говорит он им, — давайте-ка лучше выпьем. И поговорим о чем-нибудь другом.

С ним соглашаются и пьют.

Но разговор мало-помалу вновь возвращается в прежнее русло.

— Ну кто ты такой? — язвительно начинает вопрошать поручик-сержанта пехотный штабс-майор.

— Одним словом, сержант. Уяснил, а?

— A вот я — майор.

— Так что, по-твоему, выходит, что и адмирал-сержант — тоже сержант?

… — Но ты-то не адмирал.

— Но и не сержант, а поручик-сержант.

— Вот именно, что поручик-сержант. И не поручик, и не сержант. Ни то, ни другое.

Планбазовский штабс-майор явно недооценивает решимости поручик-сержанта защищать честь мундира офицера десантно-патрульной службы космических войск.

Тугая петля гнева начинает затягиваться на шее Йорбабуса.

Лицо его полыхает краской.

Только протезное левое ухо, память о боевых действиях в квадрате 31425, сохраняет свой естественный телесный цвет.

Еще минута, и он вцепится обеими руками в штабс-майора.

Со стола на пол летит посуда.

— Ах ты, гнида планбазовская, — задыхается от гнева Йорбабус. — Ты еще будешь нас, десантников, позорить. Да я тебя сейчас так разделаю…

Старший кандидат-капитан снова пытается их разнять, но на этот раз у него ничего не получается.

— Прекрати немедленно, сержант! — кричит он возмущенно Йорбабусу. — Я приказываю немедленно прекратить!

— Что? И ты вздумал мне приказывать? Да я тебе сейчас такого сержанта покажу, век помнить будешь!

И вконец озлившийся Йорбабус кидается на старшего кандидат-капитана.

Тот ожесточенно обороняется.

Теперь против Йорбабуса уже двое. Перевес сил явно не на его стороне, но ветерана Джебле-Альтино и Сербенс-Видажо это не обескураживает.

Словно лев он сражается один против двоих.

Но силы явно неравные, и планбазовские войска начинают одолевать доблестного представителя космического флота.

Видя это, Йорбабус хватает с пола вилку. Еще мгновение — и старший кандидат-капитан будет на вилке.

Но тут бутылка недопитого вина, метко пущенная штабс-майором в лоб Йорбабусу разлетается вдребезги около самой переносицы: кровь, остатки вина и внутренности глаза, вывернутого осколком бутылочного стекла, стекая по лицу, начинают расползаться темным пятном на груди обмякшего тела бравого командира батальона роботов.

Через зал к столику бежит военная полиция.

Через три месяца после случившегося командир батальона роботов с патрульного крейсера «Мэри Мэдвнлл», кавалер ордена «Оранжевый меч возмездия» поручик-сержант Вильгельмиус Йорбабус был комиссован по инвалидности и списан с корабля.

Крейсер «Мэри Мэдвилл» потерял еще одного боевого офицера.

ЗОЛОТАЯ ЗВЕЗДА НАД СТЕПЬЮ

Открытия приходят всегда неожиданно. Жители города Коняева долгие годы даже не подозревали, что название их города происходит от лошадиной фамилии. Им и в голову никогда не приходила мысль задать себе такой вопрос. История поименования их мало занимала. Да и недосуг им было этим заниматься. Одно только было известно — город, по неподтвержденным данным, назван так якобы по фамилии хлебопашца-первопоселенца Коняева, который жил в здешних местах в середине прошлого столетия.

Но не занимала их история поименования до поры до времени. Стоило городу раздаться в плечах, как следом возник вопрос, обычный для многих наших городов — а хорошее ли у города по нынешним меркам название?

Задали коняевцы себе этот вопрос и тут-то, к своему великому удивлению, открытие неожиданное сделали — ба, а ведь название-то у города от лошадиной фамилии произведено.

Сделав это открытие, крепко смутились коняевцы.

В век НТР и освоения космоса, подобная практика — сплошной анахронизм и недоразумение прошлого.

А поскольку на исправление недоразумений прошлого народ нынче пошел бойкий, то следом же родилось предложение — нужно городу название поменять. На более достойное, звучное и отвечающее требованиям века и прогресса.