Читаем Корова, пёс и Дед Мороз полностью

Корова, пёс и Дед Мороз

Новогодняя сказка о верной дружбе и искренней доброте, способной сотворить настоящее чудо.

Наталья Крылова

Сказки народов мира18+

Наталья Крылова

Корова, пёс и Дед Мороз

Давным-давно случилась эта чудесная история.

В одной далекой деревушке жил-был хозяин маленькой фермы. Из хозяйства были у него гуси, куры, свинья да и корова. А еще и сварливая жена.

Однажды, ранним рождественским утром хозяин, как обычно, отправился в хлев, чтобы накормить своих животных. Обойдя всех по очереди и никого не обделив едой, он подошел к своей любимице – рыжей корове по имени Зара. Но, с удивлением заметил, что она даже не встала и продолжает лежать на сухой соломе.

– Не уж-то ты заболела? – произнес встревоженный хозяин и поднес к морде коровы миску с водой.

Однако, корова не стала пить и только отвернулась. Озадаченный мужчина решил осмотреть корову. Обойдя вокруг неё несколько раз, он не сразу заметил за её рыжей спиной маленький и такой же рыжий мохнатый комочек.

– Что это тут у нас? – спросил удивленный мужчина.

С этими словами он взял в руки рыжий комочек и вынес его на свет, чтобы получше разглядеть.

– Да это же щенок! – послышался за спиной строгий голос жены, которая пришла, чтобы подоить корову. – Откуда ты его взял?

– Да вот, нашел рядом с нашей Зарой, – ответил с улыбкой хозяин. – Наверное, ночью его кто-то подбросил. А корова-то наша – добрая душа. Согрела щенка, иначе он замёрз бы…

Совсем еще маленький мохнатый щенок испуганно смотрел на людей. Он не знал, чего ему ожидать от этих незнакомых, но приятно пахнущих существ.

Вдруг, из загона вышла корова Зара. Она медленно подошла к хозяину и лизнула щенка, которого тот, все еще, держал на руках.

– Вот же умора! – неожиданно засмеялась хозяйка. – Кажется, у него уже есть мама.

– Мама-то есть, а вот имени нет. Давай придумаем ему имя. – предложил хозяин.

– Раз уж ты решил его оставить, то сам и придумывай ему имя. А мне некогда. Дел невпроворот.

Пока женщина доила корову, хозяин начал придумывать имя щенку. Долго он не думал и решил назвать именем, подходящим к цвету его рыжей шерсти.

– Как тебе имя Рыжик?

– Не плохое… – ответила жена и налила немного молока для щенка. – Вот, попробуй, Рыжик.

Не долго думая, щенок начал с удовольствием хлебать молоко.

Так и началась жизнь Рыжика на ферме. В дом его хоть и не пускали, но лаской и едой не обделяли. Ему было тепло и уютно в хлеве рядом со своей спасительницей коровой Зарой. Ночью он спал, прижавшись к её теплой спине, днем игрался с ней, а когда наступила весна – бегал за ней на поле, охранял от подозрительных, по его собачьему мнению, людей и звонким лаем распугивал голодных волков. А Зара в благодарность лизала Рыжика своим большим языком, тем самым выражая свою любовь и заботу. Так жили они дружно и весело.

Смышленый щенок быстро стал любимцем всех детей в деревне. Они с интересом смотрели, как каждое утро Рыжик неотступно следует за Зарой на поле, а вечером так же бодро сопровождает её обратно в хлев. И если бывало, что он вдруг отставал, занюхавшись незнакомым интересным запахом, то корова сразу же останавливалась и начинала протяжно мычать до тех пор, пока Рыжик снова не догонял её.

Хозяин добродушно наблюдал за необычной дружбой своих животных. И позволял соседским детям гладить Рыжика и Зару.

– Рыжик думает, что корова – это его мама! – со смехом восклицали дети.

– Да нет же! Рыжик думает, что он её папа! – кто-то придумал и такую версию.

– А вы видели, как смешно он рычит, когда подходишь к корове?

– Защитник! Что тут скажешь!

Так прошло два года. Рыжик повзрослел, но ростом был всего лишь чуть больше взрослого кота. Тем не менее, он все так же самоотверженно защищал свою добрую подругу Зару от всех, кто не вызывал у него доверия. Никто в деревне уже не удивлялся необычной дружбе собаки и коровы. Все привыкли видеть рыжего пса рядом с рыжей коровой.

Постепенно, снова пришла зима. Жители деревни начали украшать свои дома и подыскивать в лесу новогодние ели. Дети лепили снеговиков, целыми днями катались на санках, а взрослые готовились встречать Новый год. И все жили в предвкушении праздника.

Но, однажды поздним морозным утром, всего за несколько дней до наступления Нового года, хозяин с грустным лицом вошел в хлев, где, как обычно спали Рыжик и Зара. Пёс и корова, как будто почувствовали настроение мужчины и беспокойно зашевелились. Внезапно, не говоря ни слова, хозяин взял веревку и накинув её на шею Зары, потянул корову к выходу. Так как раньше он так никогда не делал, то Зара сразу же почувствовала что-то неладное и изо всех сил начала упираться.

Рыжик тоже догадался, что хозяин задумал что-то не хорошее. Встав на задние лапы, а передними опершись на ноги мужчины, пёс жалобно заскулил, умоляя остановиться. Но всё было бесполезно. Хозяин схватил длинный прут и корова уже не могла сопротивляться.

Когда мужчина, наконец, вывел Зару на общую улицу, дети, игравшие там вдруг притихли. Перед ними открылась душераздирающая картина – корова истошно мычала, пытаясь скинуть веревку с шеи, а верный Рыжик беспрерывно лаял и метался у ног хозяина, не давая ему проходу.

– Куда Вы её ведете? – спросил один из мальчиков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза