Корпократия

Пол Ходжсон в течение нескольких лет терпеливо давал блестящие и глубокие ответы на мои вопросы о компенсациях американских топ-менеджеров. Если бы я не полагался на его высочайший профессионализм и честность, то не смог бы прийти к выводам, на которых построена эта книга. Мой друг и адвокат Питер Мюррей был так добр, что придал моим фантазиям на тему судебного процесса вид связной главы. Бесценными были советы Рика Маршалла по оформлению таблиц, включая и красноречивую табл. 5.1, которой я обязан работе Алекса Хиггинса и Пола Ходжсона.

Я благодарен всем, кто читал рукопись и оставил для меня щедрые и глубокие комментарии, особенно Джеку Боглу, Дэвиду Вольеру, Эдриану Кэдбери, Ричарду Ферлауто, Аластеру Россу Губи, Поле Гордон, Ниве Гудвин, Марку Гантеру, Хейзел Хендерсон, Джорджу Херрику, Артуру Левитту, Чарльзу Мангеру, Доналду Манро, Ральфу Нейдеру, Джесси Норманну, Фредерику «Шеду» Роуву, Говарду Шерману, Лесу Стэндифорду, Биллу Самнеру и Алану Тауэрсу.

Говард Минс как редактор отличается тонким литературным вкусом, глубоким знанием темы и редким сочетанием прямоты и деликатности, что так ценно для любого автора. Он требовал от меня выкладываться по максимуму и терпеливо помогал находить слова. С помощью своего сына Натана, который в буквальном смысле втянул Говарда в этот проект, он сумел в два раза сократить книгу и во столько же раз ее улучшить. Работа с таким редактором превращает тяжелый труд в удовольствие.

От издательства John Wiley & Sons, Inc. невозможно требовать большего, чем оно сделало. Ларри Александер верил в то, что книга получится, и не сдавался, когда сдался бы любой. Эмили Конвей была расторопной, доброй и всегда готовой помочь.

Несмотря на всю помощь и советы, вся ответственность за содержание книги лежит на мне.

Корпократия (лат. corporatio — объединение, сообщество + гр. kratos — власть) — власть корпорации: форма государственного устройства, при котором высшая власть принадлежит корпорациям и осуществляется непосредственно ими либо выборными и назначенными представителями, действующими от их имени.

ГЛАВА ПЕРВАЯ АУДИЕНЦИЯ У ИМПЕРАТОРА

28 мая 2003 года

Часовая стрелка приближалась к девяти, но было уже жарковато, когда я подъехал к зданию Симфонического центра имени Мортона Мейерсона, расположенному в северной части делового центра Далласа. За последние четырнадцать лет в Центре Мейерсона прошло бесчисленное количество репетиций, спектаклей, концертов, банкетов и даже киносъемок. Сегодня зрителей ждало представление другого рода — корпоративный спектакль под названием «Ежегодное собрание акционеров ExxonMobil».

Накануне восемь гринписовцев бегали вокруг штаб-квартиры Exxon в Ирвинге, штат Техас, вырядившись в костюмы тигров, — намек на знаменитый символ компании. Похоже, что сегодня ожидали гораздо больше протестующих, потому что перед входом в Центр Мейерсона стояли переносные ограждения и полицейские. На деле пришло только несколько десятков демонстрантов.

Акционеров тоже было негусто, может, около двухсот — ничтожно малая часть тех сотен тысяч человек во всем мире, что владели акциями компании лично или через инвестиционные фонды. Не то чтобы ExxonMobil была второстепенной компанией. В последние годы она стала крупнейшей корпорацией в мире: в 2007–2008 годах ее рыночная капитализация составляла около полутриллиона долларов — больше, чем государственный бюджет Франции.

И нельзя сказать, чтобы на собрании нечего было обсуждать. Exxon в чем только не обвиняли — от нанесения ущерба природе и дискриминации сотрудников, принадлежащих к сексуальным меньшинствам, до поддержки иностранных правительств в борьбе с сепаратистами, контролировавшими богатые нефтью районы. Вчерашние гринписовцы были только верхушкой айсберга. Многие считали, что с точки зрения социальной ответственности Exxon — одна из худших компаний в мире, и, похоже, ее это абсолютно не волновало.

Когда в 1989 году принадлежавший корпорации супертанкер Exxon Valdez сел на мель у побережья Аляски, из-за чего в воду вылилось 37 тысяч тонн нефти, тогдашний генеральный директор Лоуренс Роул вошел в историю, заявив прессе: он, мол, «слишком занят», чтобы приехать на место катастрофы. Но нынешний глава Exxon Ли Реймонд делал не меньше, чтобы раздуть пламя ненависти к корпорации. Его ставшее притчей во языцех нежелание признавать глобальное изменение климата, Киотские соглашения и альтернативы ископаемым видам топлива беспокоили не только радикальных экологов, но и акционеров самой Exxon. Позиция Реймонда поставила его компанию особняком, в то время как другие нефтяные гиганты начали поддерживать разработки в области возобновляемых источников энергии. Например, возглавляемая лордом Джоном Брауном британская ВР даже придумала альтернативную традиционной (British Petroleum) расшифровку своего названия — Beyond Petroleum («Не только нефть»).