Корпоратив королевской династии

– Рурин пробовал сам на писательской ниве вырасти, но не вышло, как автор саг Арсений на рынке не нужен. Он пишет не по заказу издательств, берет работу у частных лиц. Последний его труд: любовная история, сколоченная для олигарха Приснова. Книга вышла под именем его жены. Ну надоели ей шубы из леопарда и сумки из крокодила, захотелось славы, фимиама, восхвалений. Обидно же видеть в журналах подпись под своим фото: «Госпожа Приснова, светская дама», то есть бездельница. Другие-то супруги у богатых фотографы, стилисты, модельеры, магазинами цветочными обзавелись. «Папа, а я хочу писательницей стать! Хочу!!!» И добрый супруг кликнул Арсения, тот живо накатал роман. Рурин их по шаблону ваяет. Олигарх за свой счет тираж с фамилией женушки на обложке издал, презентацию бабенке устроил, та автографы раздала, восхищенные речи выслушала и через день на свои фото с подписью: «Писательница госпожа Приснова представила читателям новую книгу» – полюбовалась. Арсений приехал отдохнуть от трудов, он любитель по замкам шастать. И, конечно, не рассказывает всем, чем зарабатывает, представляется журналистом. Слушайте, я очень спать хочу!

Алексей сделал шаг, и тут дверь в мою комнату без стука распахнулась, на пороге показался Кирилл Григорьевич Ручкин, секунду постоял молча, потом ноги преподавателя подогнулись в коленях, и он упал навзничь.

Мы все бросились к поверженному Ручкину.

– Вам плохо? – засуетилась я. – Кирилл, отзовитесь. Надо вызвать «Скорую». Нонна, знаете номер ресепшен?

Алексей подошел к столу, взял трубку местного телефона и сказал:

– Дежурная? В спальне госпожи Романовой мертвый человек. Вызовите полицию.

– Он умер?! – попятилась я.

– Похоже на то, – подтвердила Нонна, вставая с коленей, – врачи ему не помогут. Боитесь покойников?

– Нет, – прошептала я, – просто как-то неожиданно. Ввалился без спроса и рухнул.

– Мог тромб оторваться, – поставил диагноз Андрей, – или аневризма лопнула.

В коридоре послышались быстрые шаги, в мою спальню вбежала управляющая Элиза.

– Что случилось?

Нонна показала на лежащего ничком Ручкина.

– Вот. Умер.

Бывшая верная горничная Мартины перекрестилась.

– Вы уверены, что он скончался? Надо «Скорую» вызвать.

– Не думаю, что врачи поднимут его на ноги, – пробормотал Алексей, – до сих пор исцелять мертвых удавалось лишь одному человеку на Земле, но его сейчас точно в Олафе нет. Это дело полиции.

– Нет, нет, – испугалась Элиза, – ни в коем случае.

– О подозрительной смерти принято сообщать правоохранительным органам, – отрезала Нонна, – до появления специалистов нужно блокировать вход в комнату и оставить в ней все, как есть. Евлампии необходимо предоставить другую спальню.

– Нет, нет, нет, – причитала Элиза, – мы поступим иначе. Сейчас я позову доктора Андерсена, он увезет несчастного в свою клинику и скажет, что бедняга у него в палате скончался. Пожалуйста, не говорите никому ни слова, надо сохранить спокойствие гостей. Ясно же, что это несчастный случай, Ручкин умер от сердечного приступа.

– Да ну? – усомнился Алексей. – У вас медицинское образование? Можете с ходу определить причину смерти человека?

– От чего еще ему к Господу отправиться? – перекрестилась управляющая, – у меня так мама отошла, чаю выпила, чихнула, и все!

Дверь в комнату снова распахнулась, я увидела красную растрепанную Люсю, сотрудницу ресепшен, форменная блузка на ней была надета наизнанку.

– Посмотри на себя, – без задержки налетела на подчиненную Элиза. – Опять спала на дежурстве? Уволю. Надоела. Плохо работаешь. Зачем прибежала?

– Так… вот… звонили… умер вроде… никого нет… ночь, – принялась путано оправдываться Людмила, – мне инструкции по поводу мертвяков не давали, объясняли, как с живыми работать… ой, ой, ой… Он совсем окочурился? Навсегда?

– Нет, – зашипела Элиза, – все хорошо, господин Ручкин заболел, он поправится.

– Но… сказали… – лепетала Люся, – говорил… мужчина… полицию… просил… очень…

Управляющая изменилась в лице.

– И ты позвонила в участок?

– Не-е-ет, – всхлипнула портье, – номер не нашла… от страха забыла…

Элиза сжала кулаки.

– Листок с необходимой информацией прямо перед носом у дежурной висит.

– Не увидела-а-а-а, – простонала Люся, – я испугалась.

Управляющая, явно хотевшая надавать глупой сотруднице затрещин, взяла себя в руки и даже придала голосу мягкости.

– Люся, возвращайся на рабочее место. Умойся, приведи себя в порядок, не болтай ерунды. Ручкин жив.

– Правда? – всхлипнула дурочка. – Чего тогда он молчит, лежит, не шевелится.

Элиза потеряла ласковый тон.

– Ты небось даже во сне языком мелешь. Гость вирус подцепил, грипп у него, плохо ему, мы «Скорую» ждем. Хочешь заразиться?

– Нет, – затряслась Людмила, – извините, я прибежала, не знала, как быть, не думала, что вы тут, а почему домой не ушли?

– Успокойся, все хорошо, – пропела Элиза, – отправляйся на ресепшен. Никому ни слова об инфекции, не смей гостей пугать. Откроешь рот – вытурю тебя на улицу с волчьим билетом. Промолчишь – через месяц станешь экскурсоводом в Олафе. Выбирай, что лучше.

Людмила стала пятиться в коридор.