Корпоратив королевской династии

Лера убежала. Я шла по галерее, рассматривая портреты разных Хансонов. Да уж, в семье редко рождались красивые дети. А взрослых, если бы не богатая одежда, украшения, замысловатые прически, можно было принять за простых крестьян. У них были маленькие глаза, тонкие длинные носы, карикатурно толстые губы. И у мужчин, и у женщин широкие ладони, массивные запястья. В супруги мужчины-Хансоны брали женщин, которые походили на них, как сестры. А девушки из этой семьи сочетались браком с теми, кто внешне напоминал их отца или братьев. Ну почему никто не догадался съездить куда-нибудь в Италию и привезти оттуда супругу-красавицу, чтобы улучшить породу? На первом портрете в галерее изображался Фридрих Хансон, он выглядит вполне симпатичным. Но спустя столетие у его потомков черты лица меняются. Я остановилась у последней картины. Карл Хансон в подростковом возрасте. У него ладони-лопаты, огромный рот и крошечные глаза, нос, смахивающий на пилу, и весьма угрюмый вид.

Я пошла вперед. Странно, но ни одна из женщин древнего рода Хансонов не была изображена в декольтированном платье, хотя все дамы облачены в парадные наряды. Фотография появилась не так давно, и до середины двадцатого века, чтобы сделать снимок на память, приходилось идти в студию. Поэтому люди всегда старались одеться понаряднее. А еще раньше, когда дама или кавалер садились позировать художнику, они надевали на себя все самое лучшее и не считали это проявлением дурного вкуса. Портрет останется будущим поколениям, пусть потомки узрят, какая у них была богатая, роскошная прапра… бабушка. Давайте вспомним женские портреты разных художников. Декольте там не редкость. А в этой галерее все дамы с красивыми прическами, в жемчугах-диадемах-ожерельях, но… платья у них с высокими воротниками. Может, религиозные убеждения не позволяли им демонстрировать плечи?

Глава 25

В столовой оказалось пусто, я заглянула в гостиную и там в углу дивана увидела Галю. Она смотрела телевизор, на экране бурно выясняло отношения семейство Симпсонов. Я хотела уйти, но девочка повернулась и заметила меня.

– Добрый день, – пробормотала я, – сочувствую вашему горю. Как мама?

Десятиклассница пожала плечами и снова уткнулась в экран.

– Извини, – сказала я, – глупый вопрос задала.

– Ничего, – мрачно отозвалась Галина, – я давно привыкла к тупостям.

– Хочешь, принесу тебе чаю? – предложила я. – С конфетами?

– Нет, – буркнула девочка.

– Могу тебе чем-нибудь помочь?

– Да, – неожиданно ответила Галя.

– Скажи чем, с удовольствием выполню.

– Отвалите на фиг со своим сочувствием. Не приставайте.

Я вынула из сумочки визитку и протянула Гале.

– Понимаю, тебе сейчас очень тяжело. У меня тоже умер папа, правда, я была тогда старше, но от этого горе меньше не стало. Если тебе понадобится какая-то помощь, смело звони по всем указанным на карточке телефонам. К сожалению, тут мобильные практически не работают, но в Москве сразу со мной соединишься.

– Ладно, – устало сказала Галя, – успокойтесь. Вы оказали сочувствие несчастной сиротке, можете восхищаться собственным милосердием. А теперь отстаньте, я не сидела бы тут, но в номере телека нет. Пришла же отцу в голову идея сюда припереть.

Я молча ушла из гостиной. Каждый человек по-своему переживает стресс. Одним надо плакать на глазах у всех, слышать слова поддержки от каждого встречного, другие предпочитают остаться наедине с собой. Если я продолжу разговор с Галей, ей станет только хуже.

Я постояла в коридоре, потом решила найти Элизу и спросить ее о причине смерти Кирилла Григорьевича. Понимаю, что эксперт еще не произвел вскрытие, но у него точно уже есть какие-то соображения. Сделав несколько шагов, я остановилась. Лампа, Элиза сделает все, чтобы из-за кончины Ручкина не поднялся шум. Она тебе соврет, сообщит про тромб или инфаркт.

– Евлампия, – раздался за спиной голос Гали.

Я обернулась.

– Слушаю.

– Вы владеете частным детективным агентством? – спросила девочка.

– Хозяин структуры мой муж, – поправила я. – А откуда ты про агентство знаешь?

Галя привалилась к стене.

– Сами дали только что визитку. Маразм разбушевался? Не помните, что минуту назад делали?

Вот незадача! Я вытащила из сумки не ту карточку. У меня их два вида, на одной указано, что я правая рука Макса Вульфа, на другой напечатано: «Евлампия Романова, преподаватель музыки». Последнее абсолютная неправда, но поскольку я по образованию арфистка, то легко могу прикинуться учителем музыки. Обычно на отдых я рабочий вариант не беру, но, вероятно, в сумке завалялась одна «честная» визитка.

Я вздохнула.

– Галя, очень тебя прошу, не рассказывай никому про сыскное агентство. Я приехала отдохнуть, поэтому представилась всем педагогом. Когда люди слышат, что среди них сыщик, они сразу настораживаются, думают, что я кого-то выслеживаю.