Корпорация

Помещение «Ярнефти» если и отличалось от прочих, то ненамного. Разве что крылечко выглядело поскромней, без нелепых мраморных колонн и чугунных решеток, да вывеска попроще — без жирных золотых букв. В общем же и целом, было здесь все примерно так же, как в прочих домах на площади Нефтяников: до зубов вооруженный вахтер внизу, данные о выполнении плана на специальном стенде в вестибюле, где неприятно лезла в глаза строка «Нижнесусловское месторождение», кабинеты генерального директора и его заместителя на самом верху, окнами на фонтан и на мэрию.

Как и в прочих офисах, кабинет гендиректора «Ярнефти» большей частью пустовал. Поскольку сам гендиректор «Ярнефти», Дмитрий Станиславович Иванов, руководил «Ярнефтью» из Москвы, как это и принято в нормальных нефтяных компаниях государства Россия. Здесь же, в Ярком, проводил в жизнь его приказы и распоряжения заместитель директора Владилен Юрьевич Усачев, человек из местных, строгий, аккуратный в делах и в быту, всегда застегнутый на все пуговицы.

В данный момент Владилен Юрьевич сидел в вертящемся кресле и внимательно изучал информацию, представленную на мониторе персонального компьютера.

На взгляд постороннего, ничего интересного в изучаемом материале не было — строчки цифр, колонки малопонятных чисел. Но господину Усачеву как человеку вовсе не постороннему тайный смысл изучаемого файла, представляющего не что иное, как оперативную сводку добычи и транспортировки нефти, не только был ясен, но и искренне Владилена Юрьевича интересовал.

Ничего особенного в мелькающих перед глазами Усачева цифрах не было — «Ярнефть» в смысле объемов добычи звезд с неба не хватала. Входила в двадцатку наиболее приличных нефтяных компаний страны — и не более того.

В эпоху первого раздела государственной собственности каждый собирал свои активы, как мог. Кто-то хватал все подряд, включая маломощные портфельные пакеты акций. Четыре года назад не все понимали, что иметь 20 процентов пусть даже очень прибыльного предприятия — все равно, что ничего не иметь.

Это на Западе можно всю жизнь кормиться, имея по одному проценту с разных заводиков и регулярно получая дивиденды. У нас — не Запад. У нас единственным реальным хозяином предприятия станет тот, у кого окажется контрольный пакет — он-то и навар снимать будет, весь до копеечки.

Поэтому, умные люди старались формировать портфели активов таким образом, чтобы собирать в своих руках только контрольные пакеты акций компаний, работающих в наиболее перспективных отраслях — преимущественно, сырьевых. Самые же умные старались получить по большому куску в каждой из этих отраслей. И уж в нефтяной, как в наиболее перспективной — непременно.

Владельцы корпорации «Росинтер» были одними из этих самых умных. Но — не единственными. Как только начался дележ «нефтянки», стало понятно: получить монополию в этом секторе «Росинтеру» не светит: нашлись люди, более близкие к раздаче. Единственный более-менее ценный нефтяной актив, оказавшийся в руках «Росинтера» и был «Ярнефтью». Прочие пакеты нефтяных предприятий были разрозненны и высоких доходов не сулили, потому и были в течение последних двух лет распроданы, либо обменяны на акции других компаний, интересующих «Росинтер». Такая вот получилась игра в «Монополию».

«Ярнефть», оставшаяся последним нефтяным активом «Росинтера», сама по себе великой ценности не имела. Однако — же нефть. Посему и было решено оставить ее в Корпорации в качестве неприкосновенного запаса до лучших (или до худших?) времен.

Два года назад на «Ярнефть» положила глаз холдинговая группа «Альтаир». Ее руководитель, Борис Фрайман дважды встречался со Старцевым, уговаривая продать компанию. В то время стало ясно, что Фрайман вот-вот должен войти в число крупнейших нефтяных генералов страны: входящая в «Альтаир», по кусочкам собранная компания «Черноборнефть», росла день ото дня. Фрайман агрессивно увеличивал свои активы в самой компании и прикупал то здесь, то там пакеты мелких добывающих предприятий, присовокупляя их к своей растущей нефтяной империи.

Продать Фрайману «Ярнефть» Старцев не согласился. Фрайман молча принял отказ, настаивать не стал, но через несколько месяцев затеял с «Росинтером» судебную тяжбу из-за долгов «Ярнефти», оставленных прошлым руководством. Особых шансов получить за выкупленные долги пакет компании у него не было, судебные разбирательства вяло тянулись второй год подряд — похоже, и в «Росинтере», и в «Альтаире» с этим смирились, как смиряются с затянувшейся непогодой.

С чего вдруг Старцев затеял продавать «Ярнефть», и кому именно? Об этом не догадывался ни Слава Волков, ни первый руководитель «Ярнефти» Иванов. Что же касается заместителя Иванова, Владилена Юрьевича, то последний о планах высокого руководства не знал вовсе: подготовка документов велась в Центральном офисе в режиме «совершенно секретно».

* * *

Москва

Люба заехала к часу, как и договорились. Чмокнула отца в щеку, присела на стол и пожаловалась:

— Жарко!… Слушай, чего они все меня так разглядывали?