Корпорация Богги

Пиц улыбнулась и попыталась вежливо отделаться от старичка — он был такой симпатичный дедуля, — но он все болтал и болтал и никак не мог вспомнить двенадцатое животное. Затем он сообщил Пиц о том, что он родился в год Зайца, а Бетурия Джейн — в год Дракона. Ну и конечно, за этим последовали характеристики людей, рождающихся под этими двумя знаками, и ценные сведения о том, какие знаки лучше сочетаются между собой, и сообщение о том, что его покойная супруга родилась в год Лошади. Старичок запамятовал, означало ли это, что их брак идеален или как раз наоборот, но поскольку его бедную супругу переехал комбайн на поле в пятую годовщину их бракосочетания, у них было мало возможностей выяснить, как там у них все обстояло с долговременной совместимостью.

— А вы видели эти комбайны, убирающие урожай, милочка? Зрелище чарующее, просто, я бы сказал, завораживающее. Даже несмотря на то, что под них порой попадают чьи-то жены, эти комбайны — изумительные, гениальные машины. Я горжусь тем, что я — американец, стоит мне только подумать про эти комбайны. Даже если бы у нас здесь не началась промышленная революция, мы, янки, все равно до всего докопались бы, не сомневаюсь. Некоторые, правду сказать, считают, что промышленная революция создала больше сложностей, чем решила проблем, — особенно если послушать, как по этому поводу разглагольствует сынок Бетурии Джейн, Кельвин. Конечно, негоже дурно говорить про собственного племянника, но я вам честно скажу: если этот парень не прирожденный большевик, то тогда Господь не создал маленькие зеленые яблочки, а уж я-то точно знаю, что Он их создал. Между прочим, такая вкуснятина, если сахарком посыпать... Но вот во всем этом мире не хватит сахара, чтобы перебить ту оскомину, которую у меня вызывают речи Кельвина. Но что тут поделаешь? Ведь он — единственное дитя моей бесценной покойной сестры Бетурии Джейн, а дети — это благословение Божье. Жаль, так жаль, что нам с моей любимой Люси Кэтлин так и не перепало этого благословения — а я вам уже рассказал, как необычно она отошла в мир иной? Да, такое вам не каждый день расскажут... но на все воля Божья, и на то была Божья воля, и вам даже вот что скажу... Старичок без устали сокрушался по поводу того, что у него и у его жены, которую до срока прибрал с поля жизни Господь, не было собственных детишек — даже большевиком, и тем Бог не одарил, — когда Пиц вдруг в отчаянии прохрипела:

— Прошу прощения, но мне срочно надо в туалет. С этими словами она сорвалась с места и пулей помчалась куда глаза глядят.

Закрывшись в душевой кабинке, она прижалась щекой к холодной стальной стенке и прошептала:

— Что я такого сделала? За что?

А в это самое время Дова как раз попросили пройти в соседнее с пунктом таможенного досмотра служебное помещение и раздеться. Он услышал звук натягиваемой резиновой перчатки и содрогнулся.

«Что я такого сделал? За что?» — в отчаянии подумал он.

Он был не один в своем горе. Заклинания, которые воюющие брат и сестра обрушили друг на друга, были высказаны впопыхах, импульсивно, без предварительной Ограничительной формулы. Невинные прохожие, находившиеся в непосредственной близости от Дова и Пиц на момент произнесения заклинаний, вдруг оказались под действием ослабленных версий тех же самых чар, которые брат с сестрой напустили друг на дружку. Еще никогда в этом аэропорту не снимали с ленты транспортера столько чемоданов, вызвавших подозрение у таможенников, еще никогда такому числу зануд-болтунов не приходило в голову пооткровенничать со своими соседями по залу ожидания или салону самолета и поведать оным всю историю своей жизни.

Относительно того, что за счет заклинания Пиц система безопасности просто озверела, то тут особо сокрушаться не приходилось. Эта система и без всяких мстительных заклинаний кого хочешь могла уморить.

К счастью для международного аэропорта Лос-Анджелеса, его работа разладилась сравнительно ненадолго. У заклинаний братца и сестрицы Богги был, скажем так, не слишком продолжительный период полураспада. Чары продолжали еще некоторое время терзать Дова и Пиц, но они вскоре сообразили, в чем дело, и обезопасили себя с помощью контрзаклинаний, после чего чары перестали мучить ни в чем не повинных людей. К тому времени, когда самолет рейсом на Сиэтл, которым летел Дов, поднялся в воздух, большая часть колдовства развеялась, а уж к тому моменту, когда Пиц подъехала к Безмятежной Обители Непрерывного Подсчета Очков, от чар и вовсе следа не осталось.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Простите, — проговорила Пиц, постучав кончиками пальцев по плечу импозантного молодого человека, который встретил ее в аэропорту. — Я думала, что мы должны встретиться с преподобным Ассорти в Безмятежной Обители Непрерывного Подсчета Очков.

— Угу, — отозвался молодой человек с ослепительной улыбкой. Зубы его так блеснули, что им позавидовал бы самый большой кубик циркония на свете.