Корпорация чесс. Международный детектив

Нарядные молодожёны– Маша и Абдулла– сидели во главе уставленного снедью стола в вип-зоне ресторана Башни. Маша – в пышном, несколько тесноватом в грудях платье, позаимствованном у недавно выходившей замуж подружки, Абдулла – в традиционно просторной арабской хламиде от Диора и традиционном же клетчатом платке на голове от Дольче Габбана. Прямо перед ними стоял фаршированный осётр с разинутой пастью, в которую вставили пучок петрушки. Жареный поросёнок стоял поодаль, замаскированный бутылками со всех сторон. Посажённый отец Луковка гордо восседал во всей своей атаманской амуниции слева от невесты под подковой из разноцветных шаров. Справа от жениха в роли почётного гостя сидел Сапсан. Ради случая он принарядился в традиционный калмыцкий халат. Присутствовал весь казачий курень и медперсонал больницы, в которой трудилась Маша. Из зарубежных гостей за столом был только главный инженер Джафар, весь какой-то бледный и усталый. Гости шептались, что старший брат Абдуллы, Джамиль, наотрез отказался присутствовать на свадьбе, «потому что Машка с самого с ранья успела его послать куды подальше».

Приглашённый по случаю казачий хор затёк на ярко освещённую сцену, прокашлялся и затянул:

«Не спалы до полночи,
Не спалы до полночи,
Стал я засыпали, горя забывали.
Пришла ко мне радость,
Радость дорогая,
Радость дорогая – Машута милая».

– О чем поют? – тихо поинтересовался Абдулла у Маши.

– Что я – твоё снотворное.

– Откуда они знают?

– Из народного опыта.

Распахнулись двойные двери, и в зал под уздцы ввели коня, украшенного бубенцами и красными лентами.

– Ну-ка, жених, покажи нам, какой ты наездник! – предложил посажённый отец Луковка.

Маша подтолкнула Абдуллу к коню. Он подобрал подол своей шилахи и лихо запрыгнул в седло – ему, завсегдатаю королевских конюшен, это было легко. Конь заржал. Все захлопали, закричали: «Любо!»

Хор грянул:

«Ой, младенький наш Абдулушка,
Пашто тебя долго с вечера нет,
Али в тебе всё привадушка есть?
А она тебе всё привадила младца,
Заставила часто в гостюшки ходить
Да гостинички дарить»

Казаки обступили коня, крича: «Магарыч давай!»

Абдулла посмотрел недоуменно на Машу.

– Выкуп требуют, – пояснила Маша. – В алкогольном эквиваленте. Но если алкоголя нет, возьмут деньгами. Ты наличные в банкомате снял?

– Да.

– Раздай три раза каждому по купюре.

Абдулла раздал.

– Добре! – закричали казаки. – Поднесите ему чарку!

Со стола передали наполненный до краев стакан.

– Не расплещи! – кричали казаки.

– Пей до дна! – скандировали гости.

Это Абдулла понял без перевода. Он выдохнул и стал большими глотками опорожнять стакан. Стакан он осилил, но после этого самостоятельно с коня слезть уже не смог. Казаки подхватили его на руки, донесли до места и привязали по традиции полотенцем его руку к руке невесты. Это было очень предусмотрительно, потому что окосевший от стакана самогона Абдулла то и дело норовил сползти на пол.

А гости уже и сами манер не блюли. Санитарка из больницы выскочила на сцену и, повязавшись салфеткой на манер платка, заголосила:

Не ходите, девки, замуж,
Замужем невесело.
То трусы не постирала,
То не так повесила!

Два казака подскочили к ней и с криками: «Хоп-хоп-асса!» – подхватили её под локти и закружили каруселью.

– Что они с ней делают? Наказывают? – встрепенулся было Абдулла.

– Ничего, милый, – успокоила Маша. – Веселятся люди.

С неба звёздочка упала,
Прямо милому в штаны.
Хоть бы все пусть разорвало,
Лишь бы не было войны, —

не унималась санитарка.

– Она про что поёт? – поинтересовался Абдулла у заботливо придерживавшего его с левой стороны Сапсана.

– Призывает к миру во всем мире.

– Хоп-хоп-асса! – захлопали гости. – Поднесите ей чарку.

Чарку поднесли. Женщина одним махом опрокинула стакан, саданула его об пол и закричала: «Горько!».

«Горько!» – подхватили гости.

– Абдулла, народ требует, чтобы ты поцеловался с новобрачной, – пояснил волю народа Сапсан.

– Прямо здесь, публично?!

– Да, такова традиция.

– А публично заниматься сексом не придётся? – встревожился Абдулла.

– Нет, – успокоил его Сапсан. – Сексом будете заниматься наедине. А вот простыню с кровавым пятном завтра на балконе вывесите.

– Зачем?!

– Чтобы народ убедился, что невеста – девственница.

– А народ-то почему это волнует?

– Наших людей исстари волнует всё, что происходит у соседа. Гораздо больше, чем то, что происходит в собственном доме. Согласно русской пословице, у соседа в глазу песчинку видишь, у себя – пустыни не замечаешь.

– Я публично целоваться не готов!