Корпорация «Дар» (СИ)

— Всего двадцать дней, папа, двадцать дней! Потом я превращусь в огромную, уродливую самку, бесконечно откладывающую яйца. Я так хотела всегда быть с тобой. С тобой так интересннноооо, — она завыла, по-человечески всхлипывая. Я как мог, пытался ее успокоить. Я гладил ее по золотистым перьям, приговаривая:

— Мы что-нибудь придумаем, дочка, не плачь, милая. Давай положим Капу еще десяток яиц, может родится еще одна девочка, и вы будете увеличивать количество Сиктов по очереди.

— Нас не может быть больше однооооййыы… Я должна буду ее убииить.

— Дочка, давай изменим эту нелепую традицию. У наших муравьев рождается много самок, но они просто организуют новые семьи. Мир большой, для всех места хватит, — я выпалил это на автомате, просто, в попытке успокоить её. Но она, ухватив меня за костюм, подняла на меня свои огромные наполненные слезами глаза, всхлипывая спросила:

— Ваши самки муравьев путешествуют? И сражаются?

— Наши, путешествуют и сражаются, но только с теми кто является угрозой их дому. А путешествуют они, когда у них отрастают крылья.

Она отклонилась от меня и на её полированном лице появилась улыбка. Она выдержала театральную паузу, а потом из-за ее спины стали раскладываться, переливающиеся всеми цветами радуги, четыре черных вытянутых крыла. Когда крылья полностью расправились и окрепли, подтверждая свою силу короткими взмахами, Трекка медленно взлетела, оторвавшись на полметра от земли, грациозно вытянув перед собой одну ножку, она плавно стала вращаться вокруг своей оси, наслаждаясь полетом.

Она остановилась напротив Тени.

— Твое имя — Румар?

— Да, моя королева. — Он несколько раз, стрельнул глазами во все стороны, глядя на сокланов, и на меня. Как будто, Трека выдала страшную буржуинскую тайну.

— Моей волей ты переходишь в подчинение к моему отцу. Примет ли он тебя в клан, покажет время. Ты делаешь все, что он тебе прикажет. Если он прикажет умереть, ты умрешь! Ты меня понял?

— Да, моя королева. Ты очень добра ко мне, королева. Я буду верно служить Грихе из клана Вар!

— Да, я добра. Я вся в моего папочку.

Она задорно посмотрела на меня.

— Отец, я могу пригласить своих офицеров сюда? А то у них в нетерпении разорвется сердце. Остальные дождутся наверху. Я их всех чувствую, на любом расстоянии. Как и они меня.

Я поднял брови в удивлении.

— Конечно, зови их. Для них, наверное, это большой праздник.

Она шевельнула ушками, и тут же около пятидесяти стрикозлов, а наверное правильнее теперь сказать, Сиктов, спустились на веревках к нам. Они тут же склонились перед ней, встав на одно колено. Один из Сиктов, как-то странно взглянул в мою сторону. Трекка то же увидела этот взгляд. Миг и она уже поднимала его ножом, уперев оружие в подбородок.

— Расскажи мне, Хекко, что означает такой недоброжелательный взгляд в сторону моего отца.

— Может ли называться отцом королевы тот, кто украл королевское яйцо?

Мои брови опять поползли вверх:

— Расскажи мне, как будучи королевским хранителем потомства, ты расстался с королевским яйцом? — Она обратилась ко мне.

— Пап я все поняла, у тебя еще один кандидат в добровольные рабы.

— Моя королева, прости меня, я потерял в бою потомство, и Гриха передал мне два сосуда жизни Сиктов, но он утаил третье яйцо, с твоей жизнью.

Она оглядела всех присутствующих, в поиске кого-то. Найдя его, спросила:

— Егор, прошу тебя, можешь ты мне одолжить на время кольцо истины?

— Конечно принцесса, — Егор, как и все мы, понимая мизансцену события, с тревогой передал ей кольцо. Она взяла крепкой рукой, почти вывернув растопыренные пальцы руки Хекко, и на один из них надела кольцо истины.

— Пап, пожалуйста, расскажи, как все было.

Я вкратце рассказал, как все было, и предложил извинить напрасные обвинения от Хекко. Трекка, все это время не отпускала руку Хекко, и смотрела ему в глаза, которые с каждым моим словом тускнели. По завершении моего рассказа, она, глядя в его почти совсем потерявшие всякий блеск глаза, спросила:

— Скажи, мертвец, говорил ли мой отец правду?

Видимо, из-за дикой боли в руке, на «Земле» я бы назвал лапке, Хекко еле выдавил из себя, не столько шелестом, сколько скрипом своих хитиновых пластин.

— Да, моя королева. Прости меня. Гриха, я ошибся. И ты, действительно отец нашего рода.

Видимо, в правилах принцесс и королев Сиктов не входили излишняя милость и мягкость. После того как она сняла с его пальца кольцо, она произвела такой силы удар в челюсть Хекко, что тот улетел в дальний конец пещеры и замер на долгие полчаса. После нескольких минут такого нокаута, мы все были уверены, что он умер. Но через полчаса он пришел, пошатываясь, и я дал ему отпить из фляги воду с живой водой. Он принял флягу, и сделал жадный глоток как после тяжелого похмелья, отряхнул голову. Трекка взглянула на него, и сказала короткую команду:

— Переходишь в подчинение к Грихе, навсегда. Я не хочу тебя больше видеть.

Я приобнял ее и, улыбнувшись, сказал: