Корпорация IMAGEN

А теперь в воду и под воду. Жар на коже, тяжесть воды… Когда она вынырнула, то почувствовала себя очищенной, кожу щекотали пузырьки пены, лопаясь. Как щекотал тот холод, что просочился внутрь головы… Под воду и снова вверх. От горячего пара сознание начало проясняться. Туман, обволакивавший мысли, рассеялся.

Кэсси села, дотянулась до полотенца и вытерла руки, потом, перегнувшись через край ванны, взяла бумаги.

Текст, плотно усеянный юридическими терминами, все еще с трудом поддавался пониманию, но потихоньку она добралась до конца. Один пункт привлек ее внимание, и она нахмурилась. Его суть заключалась в том, что, если IMAGEN уличит ее в нарушении хотя бы одного стандартного условия найма, все соглашение будет аннулировано. Ничтожность соглашения для обеих сторон: но поскольку компания выполнила свою часть сделки, значит, этот пункт направлен только против Кэсси.

Когда они придут за ней, она обязательно спросит об этом. По пути к клинике. С этой мыслью она бросила бумаги на пол ванной и снова погрузилась под воду. Задержав дыхание, она прислушивалась, как уши медленно заполнялись глубоко проникающими звуками воды и пульсирующей крови. Если получится обезопасить не-Алана от этого ночного ужаса… Задыхаясь, она вынырнула на поверхность.

Как пройдет ее возвращение на прежнюю работу? Надо будет обновить гардероб: у нее же нет ничего подходящего. Она уже давно продала всю хорошую одежду. И нужно подстричься. Она протянула руку за шампунем, потом принялась оттирать пот, жир, засохшие пятна рвоты. И когда она вернется за свой стол, что будет дальше? Им придется пересмотреть стратегию с учетом изменившегося ландшафта. Переоценить критерии удовлетворенности пользователей. Пересмотреть цели, связанные с расширением рынка. Конечно, потребуется некоторое время, чтобы войти в курс дела; и нагрузка будет серьезной, но так даже лучше. Будет чем заняться. И не останется времени на раздумья об Алане.

Вытащив пробку, она встала в ванне под душ, ополоснула волосы, пока вода убегала из-под ног. Похоже, теперь ясно, что произошло с Аланом, у нее были все факты. В тот день, в клинике, когда она в последний раз навещала его, их сети нашли друг друга. Они подключились друг к другу через приемники, или его приемник уже был удален, но его достаточно развитая сеть, обнаружив ее, смогла дотянуться… Все необходимые условия – в наличии. Время: ее сеть развивала свою способность подключаться, а сеть Алана уже активна. Сон: поскольку во время ее визита он пришел в слишком сильное возбуждение и стал бросаться на стены, она оставила его нежным заботам санитара с иглой, и успокоительное подействовало примерно тогда же, когда она надела приемник и погрузилась в собственные фантазии. Расстояние: скамейка под окнами его палаты. Между ними стена, но они всего в нескольких метрах друг от друга.

Ванная была убежищем, полным запахов и горячего пара, но она не могла оставаться здесь вечно. Вытерев запотевшее зеркало, она посмотрела на отражение. Вымытая и в чистой одежде, она больше была похожа на себя, по крайней мере внешне.

В гостиной Льюис уже устроился на диване, и она села рядом. Он улыбался как-то слишком старательно и неискренне, и она почувствовала, что отвечает ему тем же. Он делал все возможное, чтобы ей было приятно, и она тоже притворялась. Да, притворялась, потому что он не Алан.

До их прихода осталось двенадцать часов. Она распространит обновление, и подключения станут невозможными, и ее Алан исчезнет навсегда. Если бы женщина не забрала приемник, можно было бы провести эту ночь в Игре Воображения. Встретилась бы с Аланом у водопада в последний раз. Даже без приемника… можно автобусом добраться до «Рафаэль-Хауса», устроиться под окнами запертой палаты Алана. И попытаться заснуть, с верой, что их сети найдут друг друга. Хотя, если уснуть так близко к другим пациентам, значит, снова подвергнуться немыслимому кошмару, который она пережила на заднем сиденье машины. При этой мысли ее разум побледнел от панического страха. Невозможно.

Подобрав под себя ноги, она свернулась калачиком, переполненная желанием запечатать в себе воспоминания об Алане. В эти оставшиеся часы самое важное – прожить заново их последнюю ночь вместе, запомнить ее так ясно, так глубоко, чтобы запереть внутри себя эту выстроенную нерушимую нейронную цепь. Как блестят его волосы, когда она открывает глаза. Каково его тело, упругое и горячее, когда она прикасается к нему рукой. Плечо, грудь, ребра, бедра. Как звучит его голос, – первое, с чего, пожалуй, стоит начать… Даже сейчас, всего несколько часов спустя, ей требовалось приложить усилие, чтобы вспомнить его интонации… И когда Льюис заговорил низким и хриплым голосом, ей захотелось дать ему пощечину:

– Извини, что меня не было рядом, когда они пришли за тобой.

Она снова заставила себя улыбнуться:

– Ничего. Все в порядке. Ну, что ты мог сделать?