Корпорация «Коррупция» (СИ)

чудом не поседела. Что с ним? Как он? Может, ему нужна помощь?!

Обзвонила больницы, не сильно надеясь на удачу. Затем, пересилив страх – морги.

Ничего! Ни жив, ни мертв. Точно его вовсе не существует. Был человек, и нет!

Несколько раз связывалась с Ринатом: может, ему что известно, при его-то

знакомствах в Южноморске. Все впустую. Он только отнекивался, точно извиняясь за

собственную беспомощность: вся информация закрыта, соответствующие органы хранят

гробовое молчание… Гробовое… Какое страшное слово. Неужели сон был вещим, а она

не поняла, не осознала, не смогла предупредить и спасти?

Впав в забытье, Алена пришла в себя только когда на город спустились сумерки. Свет

в квартире не горел. Лишь мерцал возле стены забытый телевизор, бросая тусклые

всполохи в темных углах квартиры, вмиг опустевшей и ставшей чужой.

Шорох за дверью, звон ключей и лязг открываемого замка заставили ее

насторожиться. Кроме Алены ключи от квартиры могли быть только у одного человека. И

эта мысль подарила ей лучик надежды. Не веря, что душевные терзания закончились так

неожиданно, она подскочила на месте и кинулась в прихожую.

Хлопнула дверь, щелкнул выключатель. У входа стоял Он. Принц из сказки.

Измотанный, уставший, с осунувшимся бледным лицом и новыми морщинками вокруг

глаз. Но по-прежнему сильный и властный. Секунду они смотрели друг другу в глаза,

стараясь обуздать эмоции, а затем кинулись в объятия.

– Милый… любимый… я так боялась, что больше не увижу тебя… – Алена

покрывала его лицо поцелуями, каждую клеточку, наслаждалась знакомым пьянящим

ароматом, чувствовала жаркое дыхание.

Он дрожал от напряжения, точно разгоряченный бык, но не спешил, оставаясь

терпеливым и нежным.

– Я не могу без тебя, Алена… ты нужна мне… – его голос звенел гитарной струной,

он почти захлебывался от обуреваемого им желания, с трудом сдерживая поднимающуюся

волну.

Чувствуя надвигающееся цунами, Алена не стала больше ждать.

– Возьми меня…

Борис закрыл ей рот поцелуем, жадно впился в уста и буквально взорвался,

накинувшись, точно хищник на добычу. Последние заслоны были сняты, и его энергия

лавиной обрушилась на любимую женщину. Все зашкаливавшее напряжение дня, не

имевшие выхода эмоции, страх и ненависть нашли мощнейшую реализацию в сексе. Здесь

не было места любви, только животная жажда обладания. Он взял ее здесь же, в прихожей,

прямо возле входной двери. Жестко, больно, на грани насилия. Сорвал одежду, разодрал

белье и, крепко ухватив за бедра, резко вошел во всю глубину. А ей осталось, закусив губу,

биться в экстазе, охватившем все тело. Она чувствовала себя в его власти, отдаваясь

целиком и полностью, неистово кричала, ощущая, как его горячее движение разрывает ее

изнутри. И он брал свою женщину так, как хотел, по-хозяйски, не считаясь ни с чем. Мир

вокруг сжался до хрустальной сферы, в которой слились тела, до клубка, в котором

сплелись души. Несмотря на внешнюю грубость и даже жестокость акта любви, Алену

переполнял фейерверк безмерного счастья, мириады искрящихся брызг эйфории.

Позже, когда они лежали в постели, изможденные бешеной скачкой, длившейся

почти до утра, Штурмин шептал ей, горячим дыханием щекоча ухо:

– Прости, я сделал тебе больно…

Не хотелось никаких банальностей, потому она не стала ему отвечать. Слова были

излишни. Просто приподнявшись на локте, глянула в его глаза с хитрым самодовольным

прищуром. Он не искал прощения, видел, что в очередной раз вознес любимую на

вершину блаженства. Каждый акт любви с ним был точно впервые и точно последний,

каждый раз дарил все новое и новое наслаждение.

Она боялась спросить о том, что же произошло утром, почему гремели новостные

каналы и почему все осведомленные лица молчали и не давали никакой информации.

– Не переживай, – Борис потрепал ее волосы. – Я войну прошел, так что здесь со

мной ничего не случится. Я везучий! Неуязвимый! Потому киллер и промахнулся. У него

не было шансов. Никаких!

В его словах было столько уверенности, что Соболева ни на секунду не могла

усомниться в их искренности.

– А кто это? – ей хотелось знать, откуда исходит опасность.

– Молчи…

Он снова приник к ее устам и скользнул рукой под одеяло, по жаждущему ласки

мягкому животу и ниже. Ночь любви продолжалась…

29

Штурмин улетел в командировку в Москву, поэтому Алена Соболева узнала

подробности произошедшего из вторых рук. Вообще, после бурного примирения,

причиной которому стало неудавшееся покушение на советника, она сильно расслабилась,

забила на работу и наслаждалась каждым мигом, проведенным с любимым мужчиной.

Вещий сон, а затем две пули киллера заставили ее иначе ценить время. Не породили в

душе испуг, но позволили внимательней относиться к каждой минуте жизни, которую уже

никогда нельзя будет вернуть. Каждый день может стать последним, потому прожить его

надо с максимальной отдачей. И она охотно дарила себя Борису…

Теперь же, когда его не было рядом, пришлось вернуться к хлебу насущному.

Поэтому Соболева сидела в кабинете Рината и внимательно слушала, пока главред вводил

ее в курс дела.

– Силовики молчат. Готовят официальное заявление пресс-службы. А мы должны их

опередить…