Корпорация «Коррупция»

Как она могла забыть? Алена Соболева рассчитывала, ждала, надеялась, что эта информация поможет открыть имена истинных властителей Южноморска. Но после статьи о «подвигах» генерала Бирюка решила, что больше Иосиф Соломонович на связь не выйдет. Ошибалась! Видно есть у старого законника свой интерес, скрытый от окружающих.

Видя, что журналистка медлит с ответом, Бродник поспешил повиниться:

– Наверное, я должен просить прощения за наш последний телефонный разговор, когда позволил себе грубости в ваш адрес. Но поймите, я был действительно напуган. Я уже говорил вам, Аленушка: мне угрожали… Однако не стоило вести себя столь неподобающим образом…

– Сейчас что-то изменилось? – ее мало волновали душевные терзания собеседника.

Едва ли матерого юриста подвигло на встречу с представителем прессы врожденное чувство справедливости, но настоящую подоплеку его действий ей все равно не узнать.

Никогда. Ну, раз уж сегодня интересы совпадают, почему бы не использовать знакомство с максимальной эффективностью.

– Конечно! – воскликнул Бродник, желая разделить свою радость. – Я завершил все дела в этой стране, избавился от имущества в Южноморске, и в моем кармане рядом с паспортом лежит билет в один конец до Тель-Авива. Завтра меня уже не будет на этой грешной земле, пропитанной кровью, лицемерием и ложью. Когда-то ведь надо уйти на покой…

– Будете со стороны взирать на то, как Россия сама себя пожирает?

– Нет, Аленушка, не Россия, – Иосиф Бродник был рассудителен и категоричен, – а люди, в чьих преступных руках она оказалась. Только когда они уничтожат друг друга, многострадальная держава сможет возродиться. Тогда взойдет звезда надежды. Нужно время, много времени. Ведь и Моисей не зря сорок лет водил народ израилев по пустыне.

Должно пройти очищение. Но у меня уже этого времени нет. Я больше в ваши игры про честность и справедливость не играю.

– Вот как?

– Именно так! – двумя словами Бродник поставил жирную точку в профессиональной деятельности. – Поверьте, мне известно многое. Я знаю людей совсем с другой стороны, не такими, какими они кажутся обывателям. И архив, накопленный за долгие годы, вам передам не в поисках справедливости – ее не существует! Это все выдумки моралистов. А с целью обеспечения собственной безопасности. Когда в моих руках не окажется смертельно опасных документов, а содержащаяся в них информация будет опубликована, враги потеряют всяческий интерес к моей персоне. Я перестану представлять для них опасность.

– Когда я смогу получить все необходимое?

Ее ладони вспотели, Соболева с трудом сдерживала дрожь, огромных усилий стоило усидеть на месте. Адвокат же только пожал плечами:

– Когда хотите. Все в камере хранения на вокзале. Ячейка проплачена на неделю вперед. Так что у вас есть время.

Не притронувшись к чаю, он поднялся и под пристальным взглядом Вадима пошел к выходу. Вадим же кинулся к Алене, любопытствуя, вытянул и без того длинную шею вперед.

– Ну что?

– Пошли!

Они так и не пообедали. Выскочив на улицу, поймали такси до вокзала. По пути Соболева ввела его в курс дела: больше не на кого было рассчитывать, а Вадим давно доказал свою преданность. Вместе можно было б горы свернуть, но пока предстояло заняться документами.

Прикинув масштабы разворачивающегося действа, Вадим весело присвистнул:

– Бродник – адвокат уважаемых и очень влиятельных в крае людей, имена многих из них даже не упоминаются всуе. Они – почти небожители, а у нас есть шанс влезть в их грязное белье и темные делишки и хорошенько все перетряхнуть… Как только мы откроем камеру хранения, мы откроем ящик Пандоры. И уже ничего нельзя будет повернуть вспять. Ты действительно этого хочешь?

Они стояли у входа в здание вокзала, обтекаемые плотным потоком пассажиров с последнего прибывшего поезда. Носильщики катили на тележках багаж, таксисты предлагали свои услуги, лишенный всяческой эмоциональной окраски голос в громкоговорителе рекомендовал не пользоваться услугами неизвестных водителей– частников. На секунду Алена задумалась, соглашаясь, что Вадим во всем прав. Но отказаться от победы, когда уже держишь удачу за хвост? Здесь, в нескольких десятках метров от них покоится настоящая бомба, та самая цель, к которой она так долго шла, и что, испугаться, все бросить и уйти? Нет уж! Вперед и только вперед!

Приняв окончательное решение, Соболева смело толкнула дверь и вошла внутрь.

Шум, духота и толчея вокзала поглотила ее с головой. В подобных местах она всегда подсознательно испытывала беспокойство. И хотя уже давно и часто перемещается по просторам необъятной родины и не только, никак не могла избавиться от детского страха: опоздать. Боялась, что самолет или поезд убудет, ее не дождавшись.