Корпорация «Подмосковье»: как разорили самую богатую область России

Трудная осень

Начиналась осень 2008 года, а вместе с ней и кризис российской экономики. Первый удар пришелся на банковскую систему, а также на самую закредитованную строительную отрасль.

Подмосковная пирамида получила удар с двух сторон: дочерние компании областного правительства не справлялись с огромной долговой нагрузкой, а «Московский залоговый банк» (МЗБ), через который шло большинство операций подмосковных финансистов, стремительно шел ко дну. МЗБ, как и «РИГрупп», являлся активным участником рынка операций РЕПО, занимался другими рискованными операциями. Доверия к банку с каждым днем становилось все меньше – люди стали снимать деньги со своих счетов. Чтобы как-то справиться с ситуацией, банк даже ввел беспрецедентную двадцатипроцентную комиссию за досрочное снятие денег с депозитов для физических лиц. Тем не менее убытки от потерь на фондовом рынке банк покрыть не смог: по некоторым данным, «дыра» в его балансе составляла 12 млрд рублей.

Из-за того что банк не мог расплачиваться со своими вкладчиками, в нем «зависло» около 8 млрд рублей. Бюджетных денег московской области, а также 1,5 млрд рублей «внучки» по имени «Энергоцентр». Эти деньги могли бы пойти на выплату долгов кредиторам. Но, похоже, «достать» их из банка оказалось уже невозможно.

В то время государственное «Агентство по страхованию вкладов» (АСВ) активно помогало оказавшимся в трудной ситуации банкам. Чиновникам было понятно, что тонущие финансовые структуры способны потянуть за собой всю российскую экономику.

В ноябре к АСВ обратились представители залогового банка и попросили о помощи. Сотрудники агентства сели изучать их балансы, но уже через час стало понятно, что сделка слишком невыгодна. Отказываясь спасать МЗБ, чиновники рисковали немногим. По сути, это был карманный банк Московской области. У него не имелось крупных проектов в других регионах, важных клиентов и вкладчиков – только несколько дочерних компаний Подмосковья, которые и без того запутались в долгах и скоро пойдут ко дну. А в том, что это произойдет, тогда уже мало кто сомневался.

Оставшись без руководителей, марионеточные директора дочерних компаний, не знали, куда бежать от кредиторов. Вскоре этими людьми заинтересовались и компетентные органы.

Первые посадки

Формальный повод к началу расследования милиции дал сам директор ИКМО Дмитрий Демидов. В сентябре он, вероятно, испугавшись проблем и ответственности, написал заявление на главу компании «РИГрупп-Финанс» Людмилу Бездель.

Почему именно на нее? Людям, близким к «РИГрупп», известно, что она являлась просто бухгалтером с правом подписи, свадебным генералом, а реальные решения в компании принимал ее управляющий директор Михаил Васильев. Он вел переговоры с контрагентами и инвесторами, принимал стратегические решения и воплощал замыслы Кузнецова и Буллок. Сам он об этом периоде своей жизни говорить отказывался, оправдывая это тем, что ничего уже не помнит о той деятельности.

Он и Бездель давно знали, что дела в «РИГрупп-Финанс» идут очень плохо. Уже в декабре 2007 года они за один день уволили семьдесят из ста работников компании. «Правда, расстались с нами достойно – выплатили положенные при сокращении два оклада», – вспоминала одна из сотрудниц. Компания продолжала существовать, помогая размещать облигационные займы Московской области.

Но этим она не ограничивалась. В июне 2008 года Бездель заключила с директором ИКМО Демидовым договор оказания агентских услуг по продаже корпорации ООО «Лэрен». Этой компании принадлежали права на строительство жилого комплекса в подмосковном Клину. Компанию оценили в один миллиард рублей. Громадная сумма для такого рода проектов, но это еще не все. Прав аренды на участок под застройку у «Лэрена» не было. Все, что имела компания, – это инвестконтракт на строительство от 2002 года.

Обычно подобного рода документы руководители районов, городов и областей подписывают пачками. Часто это всего лишь протокол о намерениях: компания обязуется построить здесь завод, а тут – детский сад. При этом основной пакет документов, включая право на землю и согласования проекта, делается позже, если делается вообще.

Зимой 2010 года новый мэр столицы Сергей Собянин искренне удивлялся, откуда в Москве так много инвестконтрактов, работы по которым за несколько лет не сдвинулись с мертвой точки. Он обещал пересмотреть их, возможно, часть из них продлевать вообще нецелесообразно.

То есть в собственности продаваемой за миллиард компании были лишь туманные обещания. Почему же ИКМО проявила такую щедрость? В этом деле есть важная деталь: «Лэрен» был прописан в том же здании на Славянской площади, что и «РИГрупп». Судя по всему, эта покупка – завуалированная форма спонсирования почти что из областного бюджета компании, подконтрольной жене министра финансов.