Корпорация «Попс»

Так что придется добывать деньги самой. Я мысленно вычисляю, сколько, по реалистическим прикидкам, смогу выручить на автомойке, плюс если факторизую и расшифрую код Королевского общества покровительства искусствам, и если выясню, что написано на моем кулоне и найду сокровище. Вероятно, что-то около одного миллиона ста двадцати фунтов. Или часть суммы будет в долларах? Как бы то ни было, я составляю список и решаю начать расшифровку, как только Рэйчел вернется в свою школу.

Где-то к четырем дня я успеваю создать несколько коллажей, иллюстрирующих мою кулонно-фенечную идею. Я использую картинки, вырезанные из журналов, и вдохновляюсь стоп-кадрами из документалок; коллажи представляют собой как бы одноактные мини-пьесы. Для каждой я карандашом нарисовала группу тинейджеров, а потом добавила «цвет» — и в прямом, и в переносном смысле — с помощью предметов, вырезанных из журналов. По ощущению очень похоже на спальню образцовой девушки-тинейджера, которую на прошлой неделе мы видели на семинаре. Но, конечно, тут все про девушку-тинейджера как индивидуальность. Что они на самом деле носят с собой/держат при себе? Что все это означает? Делаю заметку: помимо символов, сообщающих «вот что мне нравится», кубики фенечек могут говорить «я доступна», «я недоступна», «я живу в Лондоне», да что угодно.

Примерно в полпятого нарисовывается Дэн. У него с собой сумка.

— Что, вся в работе? — говорит он, увидев мои коллажи.

Я инстинктивно убираю их с глаз подальше.

— Вроде того.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он, сев в кресло, которое все так же стоит у кровати, куда его поставил Бен.

— Так себе, — отвечаю я. — Что у тебя в сумке?

— Мореходство, бэби, — говорит Дэн. — Компас, морские карты. — Он передает мне сумку. — Ты победила в номинации «навигатор», так что все это тебе.

— Ох. — Я вынимаю вещи из сумки. Большая карта, сложенная в несколько раз, бинокль, линейка с колесиками и необычный компас, я таких раньше не видела. Здоровенная штуковина из пластика с дырочкой в боку, никакого окошечка или циферблата.

— А это еще зачем? — спрашиваю я, разглядывая устройство.

— Это азимутальный компас, — отвечает Дэн. — С его помощью можно замерять азимут.

— Как?

— Направляешь на предмет и смотришь в дырочку.

Для пробы нацеливаюсь на стену. Вижу цифры: 13 градусов на северо-восток.

— О. — Я проверяю другую стену. — А где же тогда секстант?

— Секстант? — смеется Дэн. — Это не Средневековье. У нас есть ГСП, так что и без секстанта обойдемся.

ГСП. «Глобальная Система Позиционирования».

— Если у нас есть ГСП, зачем нам все это?

— Все равно придется размечать азимуты на карте, — вздыхает Дэн. — И это клево. Тебе понравится. Тут все строится на треугольниках и всякой математике. Вот почему тебя выбрали на эту роль.

— То есть вы не просто подсунули мне халтуру, потому что я больна? — спрашиваю я.

— Что? Нет! Быть в экипаже навигатором — всегда очень клево. Сидишь себе в каюте с линейкой и картами, и голову наружу высовываешь, только если хочешь замерить азимут. Все остальные мокнут как жопа, но навигатор — всегда в тепле и уюте, чертит треугольники и пытается установить, где же судно реально находится. Море — оно такое, огромное и везде одинаковое. А еще в нем полно рифов, скал, обломков кораблекрушений и так далее. Выяснить, где ты в нем, — это надо по правде наловчиться.

Я на миг задумываюсь о Пифагоре и воображаю, что это будет как-то связано с измерением гипотенузы треугольников или чем-то подобным. Должна признать: перспектива заманчивее, чем возиться с парусами на скользкой палубе — Гэвин еще говорил, это не очень-то весело, если хоть капельку боишься упасть в воду/утонуть.

— О'кей, — говорю. — Похоже, и впрямь будет интересно.

— Есть только один момент: поправишься к субботе?

— К субботе… Э-э, да, пожалуй. Черт возьми, сегодня только вторник. Если я не поправлюсь к субботе, точно сдохну. Да, конечно, я очухаюсь.

Следующий час или около того Дэн объясняет, как измерять азимут азимутальным компасом, а потом — как с помощью этих данных грубо набросать на карте свое местоположение. В субботу мы теоретически не потеряем берег из виду, и вся фишка будет в том, чтобы отыскать реальные ориентиры, соответствующие обозначениям на бумаге. Мы планируем заплыть в некую Стартовую Бухту. Приметными ориентирами, согласно карте, будут Дартмутский дневной триангуляционный знак, маяк Стартовой Бухты, шпиль церкви в Стоук-Флеминге — это ближайшая деревушка, — и коттеджи работников береговой охраны, где, судя по всему, вырос Дэнов отец.

— А как я пойму, что выбрала нужный ориентир? — спрашиваю я.

— Я помогу, — говорит Дэн.

Я всматриваюсь в огромную карту. На ней обозначены несколько «кораблекрушений». Наверное, затонувшие суда — нынче они представляют опасность, сходную со скалами: темные груды под водой, которых попросту не видишь — а потом уже слишком поздно.

— Что делать, если заплыл куда-то в первый раз, а на борту нет никого, кто знает местность, и ты не можешь понять, где какой из шпилей?