Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР

Для выстраивания отношений покровительства, знакомств и неформального поощрения существовали различные способы, самым радикальным из которых были денежные взятки. С самого начала следствие обращало на это особое внимание, выясняя круг пособников Павленко[349]. Длительными были коррупционные связи Павленко с руководителем треста «Львовуголь» А. А. Датуашвили. На начальном этапе существования УВС именно через него проходили основные контракты организации. Впоследствии Датуашвили возглавил трест «Калугашахтострой» и продолжил сотрудничество с УВС.

Показания Павленко и Клименко по поводу общего размера взяток Датуашвили были неопределенными. Назывались суммы до 40 тыс. или «десятки тысяч рублей»[350]. Константинов утверждал, что Датуашвили получил в общей сложности 200 тыс. руб.[351] Последняя цифра составляла огромную сумму, равную оплате за некоторые небольшие подряды УВС или стоимости десяти автомобилей «Победа», каждый из которых Константинов приобретал, по его словам, для организации за 21 тыс. руб.[352] Желая угодить следователям, Константинов явно преувеличивал размеры взятки. Понимая это, следствие не приняло их в расчет. В конечном счете трибунал по делу Павленко и других руководителей организации вменил Датуашвили в вину получение в виде взяток 35–40 тыс. руб. В приговоре в отношении Датуашвили, который проходил по другому судебному процессу, эта цифра была снижена до 12 тыс. руб.[353]

Правой руке Датуашвили, главному бухгалтеру трестов «Львовуголь» и «Калугашахтострой», как говорилось в приговоре трибунала, было выплачено 25–28 тыс. руб. Давнишнему знакомому и покровителю Павленко подполковнику В. М. Цыплакову — 12–15 тыс. руб. Управляющему комбинатом «Украинуглестрой» Л. Д. Вергасову — 6 тыс. руб. Начальнику Золочевского управления и Порицкого стройуправления — 15–18 тыс. руб. Главному инженеру «Юрковуглеразрез» — 8 тыс. руб. Заместителю управляющего трестом «Западшахтострой» — 7–8 тыс. руб. Управляющему львовской межобластной, а затем белорусской республиканской конторой Промбанка М. В. Андриевскому — 10 тыс. руб. Главному инженеру, а затем управляющему Львовской конторой Промбанка — 5 тыс. руб. Директору Здолбуновского цементного завода — 10–12 тыс. руб. Судом было установлено, что всего в виде взяток различным должностным лицам было роздано свыше 200 тыс. руб. наличными. При этом говорилось, что организация Павленко «запутала в свои сети свыше 80 человек»[354].

В общей сложности на 10 перечисленных наиболее крупных взяточников приходилось от 133 до 150 тыс. руб. Получается, что еще 70 коррупционеров в общей сложности получили 50–67 тыс. руб., т. е. от 700 до 950 руб. на человека. Взятки, по признаниям арестованных, они выплачивали и другим низовым руководителям, бухгалтерам, работникам банков, милиционерам и сотрудникам госбезопасности, партийным работникам, военным[355]. Секретарь Бориславского горкома партии Дрогобычской области В. И. Бороздин получил от Павленко ружье и деньги. Зато, когда у организации возникли проблемы с подвозом песка для строительства дорог в городе, секретарь горкома принял меры. Он дал указание начальнику милиции выделить автоинспектора, который останавливал грузовой транспорт, идущий на Борислав, для загрузки песком[356].

Вместе с тем в число 80 функционеров, «запутанных в сетях» Павленко, суд, очевидно, включил также тех, кто получал не денежные взятки, а различные подношения. В ряде случаев ценность таких подарков была сопоставима со значительной денежной взяткой. Так, управляющий Здолбуновским управлением Госбанка якобы получил от Павленко автомобиль «Москвич», управляющий Дубнинским отделением Госбанка — «Мерседес», начальник Звенигородского райотдела МГБ — автомобиль «Победа»[357].

Однако нередко натуральные формы подношений были не очень значительными и напоминали скорее практики блата, т. е. оказания взаимных услуг без ярко выраженной коррупционной составляющей. Каким образом Павленко выстраивал такие отношения, показывает пример М. Е. Шумана, одного из чиновников конторы Промбанка в Кишиневе. Как уже говорилось, он порекомендовал Павленко своему знакомому, замминистра пищевой промышленности Молдавии, как потенциального исполнителя подрядных работ. Шуман помог Павленко вполне бескорыстно. Во всяком случае, следствие не выявило иных мотивов.

В декабре 1952 года Шуман как свидетель был подвергнут в Кишиневе допросу следователем Главной военной прокуратуры. Он рассказал, что, получив помощь в поиске контракта, Павленко сразу же попытался закрепить отношения с Шуманом предложением встречных подношений. В один из дней Павленко сказал ему: «Вам, наверное, мало платят», а после этого в разговоре заметил: «В городе нет муки. Я вам муку подброшу». Шуман отказался. Больше подобных предложений Павленко ему не делал[358].