Корпорация «СЧАСТЬЕ»

– Игорь, – прошептал Илья. – Что происходит? Что ты делаешь?

Самойлов не прекращая своего шаманского танца посмотрел на Илью.

– Ничего, – прошипел он. – Я в предвкушении.

Илья ненавидел змей, и сейчас он ощутил себя будто стоящим перед огромным удавом, полностью завороженным его причудливыми движениями. «Подойдите ближе», – вспомнился ему фрагмент детского мультфильма. И он, мало что соображая, действительно осторожно шагнул вперед. Но в отличие от своего мультипликационного прототипа, Самойлов не желал сокращать расстояния между своими жертвами, а потому, вздрогнув, прочертил прямо перед грудью Ильи сверкающую металлическую полосу. Илья отпрянул назад и выставил вперед обе руки, пытаясь вновь вернуть Игорю первоначальное медитационное состояние.

– Отпусти ее, – сказал Илья, боясь встречаться с Игорем взглядом – он не знал, какой эффект это может произвести. Александр же, заметил Илья, смотрел точно в лицо Самойлову и ловил каждое его движение, повторяя его, словно искусный танцовщик, вынужденный подстраиваться под менее профессионального коллегу.

Илья боялся, что Александр сделает что-то, что… Он не хотел, не мог, он боялся думать, что может произойти, если что-то пойдет не так.

Самойлов молчал.

– Отпусти, прошу тебя, – повторил попытку Илья. – Давай поговорим о том, что произошло и что происходит.

– О том, что произошло говорить нет смысла – ничего уже не вернуть, – ответил Самойлов. – А о том, что происходит… По-моему, еще ничего не происходит. Но скоро произойдет, и тогда вновь говорить будет бессмысленно.

– Игорь…

– Илья замолчи, – сказал Александр. – Разве ты не видишь, ему это не нужно. Он здесь не для этого.

Самойлов оскалил зубы. Илья почувствовал, как задрожали колени.

– Может быть, ты, генеральный директор, знаешь, что именно мне нужно? – сказал Игорь, повернувшись к Ермолаеву.

– У тебя был шанс. Я звонил тебе, – сказал Александр. – Теперь у тебя его уже нет.

– А может быть, это у вас его нет? У всех разом, а? – усмехнулся Самойлов. – Я-то, мудак, думал и продумывал, как изловить вас по одному, а оказалось, что можно наоборот собрать вас всех в этом, мать его, гребанном доме и…

– Нас слишком много, – сказал Александр. – Ты не сможешь…

– Зато у меня самое ценное, – перебил его Самойлов.

В ответ на это Полинка вскрикнула еще громче.

Илья, подчиняясь природному инстинкту, рванулся вперед, но на этот раз нож не выставил перед ним молниеносную преграду, а наоборот скользнул назад, оказавшись прямо под подбородком его дочери. «Господи!», – мольбой взорвалось у него в голове.

Самойлов же, видимо увидев гримасу ужаса на лице у Ильи, лишь еще больше оскалил улыбку.

– Что ты хочешь? – выдохнул Илья.

– По-моему я уже все объяснил, – сказал Игорь. – Или ты совсем отупел без работы, шеф? Я убью вас всех, – продолжил он. – Или только ее, дальше вы все сожрете себя сами. А потому я все равно получу то, что хотел и хочу.

– Ты сам во всем виноват, – сказал Александр. – Я же предложил тебе…

– Да пошел ты на хер со своими предложениями! – рявкнул Самойлов. – Ты кто вообще такой? Откуда ты взялся?

Ответ на последний вопрос, но в другой ситуации, хотел бы знать и Илья. Он ничего не понимал, но и не должен был. Единственное, о чем он сейчас мог думать это, как спасти свою дочь, но никаких возможных вариантов этого он не видел. Но хотя бы один должен был быть.

– Кто я такой? – спокойно сказал Александр, даже несколько расслабившись. – Ты очень скоро об этом узнаешь. И поверь…

Александр не успел договорить. Снизу раздались громкие всхлипы, и через мгновенье на пороге возникла Татьяна.

– Нет! – крикнула она, увидев происходящее.

46

Игорь стоял перед ними. Ненависть, с которой смотрели сейчас на него эти трое, лишь еще больше заводила его, подпитывая то черное естество, поселившееся в нем. Он был на вершине мира. На вершине апокалипсиса. Что ж, пора приступать.

      Он хотел еще поговорить с ними, поиграть у них на нервах, но концентрироваться становилось все сложнее. Их было слишком много, и он боялся, что что-то пойдет не так. А этого не сможет простить себе уже он. А пробовать собственную плоть на вкус ему совершенно не хотелось.