Корпорация счастья. История российского рейва

У входа в павильон друзья повстречали Палтуса и Викентия, великолепную видсобапду, хлопотавшую возле стены, составленной из телевизионных мониторов. За несколько недель Палтус приготовил несколько часов видеографики, замикшированной с космической кинохроникой, и сегодня намеревался все это показывать. Высокий и худощавый Викентий кутался от холода в драповое пальто, а рядом с ним на четвереньках копошились два обслуживающих телевизор техника. Палтус нервно курил и крыл специалистов тихим матом.

Неожиданно раздался звук, чем-то напоминающий свист артиллерийского снаряда Громкий и пугающий, он заполнил собой весь павильон и вызвал настоящую панику у девиц, расставлявших бутылки в барах.

- Звуковики включились!

Подгоняемые любопытством, друзья поспешно выбрались из бара и стали приближаться к танцполу. Навстречу им вылетел первый низкочастотный удар. Оживающие один за другим, ряды колонок включались, добавляя свою мощь к ураганному потоку звука. На специально выстроенной для диджея металлической башне стоял незнакомый парень с кудрявыми волосами и, внимательно прислушиваясь к образовавшемуся грохоту, крутил ручки на пульте. В какой-то момент он резко остановил пластинку, и в образовавшейся тишине раздался жуткий гул, вызываемый дрожью иголки, попавшей в акустический резонанс. Расположившиеся неподалеку звуковики задвигали ручками на огромном пульте, человек на башне махнул рукой, и после этого поток звука снова рванулся вперед. На этот раз из его невероятного нагромождения стали проступать более ясные очертания. Звук оформился, поджался, стал отчетливым, упругим и невыносимо громким.

— А кто этот розовощекий на башне? — пользуясь минутой тишины, спросил Викентий.

— По всей видимости, это Иоаким Горо.

— А вон и Янис! — радостно сообщил Палтус, указывая на вторую фигуру, появившуюся рядом с французом.

Музыка загремела снова и, постепенно отстраиваясь, стала прибавлять в мощности. В конце концов, давление звука стало таким, что его сила резиновым кулаком застучала в грудные клетки слушателей. Пара усатых ментов, зажимая уши, трусливо припустила с танцпола, а стайка собравшейся молодежи шаг за шагом стала медленно приближаться к его центру. Никогда до этого момента никто из них не слышал звука такой мощности, и физические впечатления, которые они сейчас получали, выплывали на их лицах счастливыми улыбками.

Удовлетворившись настройкой, Алексей подошел к друзьям и попытался перекричать грохот музыки:

— Ну как?

— Боюсь, что москвичи будут не готовы к такому!

— Главное, чтобы нам нравилось!

Внезапно, линия за линией, в темноту стали проваливаться широкие полосы освещенного потолка. Недоуменно наблюдая этот неожиданный эффект, все всполошились и, задрав головы, стали рассматривать широкую ленту рельефного узора, украшавшего свод павильона. В тот момент, когда стало очевидно, что случилась какая-то проблема с освещением, темный купол озарился ярчайшим взрывом.

— У-у-у!!! — радостно взвыли присутствующие.

Потоки разноцветного света от сотен прожекторов брызнули во все стороны и, залив своды павильона, высветили его в самых неожиданных местах.

На самом верху металлической галереи, справа и слева от спутника, загорелись шесть ярких лучей. Упав на пол интенсивными белыми пятнами, они неожиданно окрасились в разные цвета и задвигались по площадке.

— Настоящий космос! — очарованно произнес Викентий.

В подтверждение этих слов один из лучей лизнул круглую голову спутника в центре танцпола, осветил ее ярчайшим фиолетовым светом и замер. Вслед за ним следующий луч малиновым зигзагом стал подбираться к спутнику, потом другой, третий. Через минуту все шесть лучей уперлись в одну точку, превратив металлический набалдашник космического аппарата в ослепительно сияющий объект, разбрасывающий во все стороны обрывки теней. Иллюзион с двигающимся светом продолжился, и вскорости к нему добавились еще три лазера. Несколько минут лазеры настраивали дрожащие в воздухе лучи, но очень скоро стали медленно шарить над площадкой, прицеливаясь к отбойным зеркалам. Процесс этот продолжался достаточно долго, и примерно через час воздушное пространство павильона покрылось ослепительной сеткой изумрудных и красных линий.

Настройка оборудования продолжалась до позднего вечера, и все это время помещение наполнялось новыми и новыми людьми. Все, кто в этот день впервые оказывался в грохочущем и ярко освещенном павильоне, вели себя одинаково. В буквальном смысле раскрыв рты, люди начинали свое приближение к танцполу, диковато озираясь и болезненно морщась от громоподобного звука. Недоумение плавало на лицах холеных барменов, ментов, служащих ВДНХ, рабочих и привлеченных к процессу техников.